Наташа: Правильно, молодой человек. А поскольку я в то время была именно нормальной женщиной, то я именно так и поступила. Но был один нюанс.
Скуратов: Какой нюанс?
Наташа: Тогда у нас еще не было мобильных телефонов. И позвонить Емелину в любой момент я не могла. У меня не было ни одного номера телефона, по которому я могла бы его найти в Германии. Он сам мне звонил. Изредка. В первый месяц после отъезда — раз в неделю, во второй месяц — раз в две недели. А к исходу пятого месяца, когда выяснилось, что я, скорее всего, не жилец, он перестал звонить вовсе. И что я должна была предпринять?
Скуратов: Вы должны были написать ему письмо. Вы же знали адрес?
Наташа: Дорогой Александр, сколько лет вы знакомы с Емелиным?
Скуратов: Вы же сами знаете. Мы познакомились, когда он уже развелся с вами.
Наташа: Ну, это случилось достаточно давно, прошло много лет. Неужели за эти годы вы не поняли, что Емелин всегда делал только то, что хотел, а не то, что должен? Он никогда не оставлял мне ни адресов, ни телефонов, чтобы я не могла его найти, когда он нужен.
Скуратов: Но почему?
Наташа: Чтобы я не мешала ему шляться по бабам, это же очевидно.
Дух: Неужели догадалась? Интересно, когда? Еще тогда, когда мы были женаты, или уже потом? Задним-то умом все крепки.
Наташа: Но это я поняла только потом. А в тот момент я честно искала возможность сообщить ему о своей беде и попросить о помощи. И представьте себе, нашелся знакомый, который ехал в Германию, как раз в тот город, где якобы работал Емелин. Он согласился взять мое письмо и пообещал, что найдет фирму, где работает по контракту мой муж. Через две недели этот знакомый вернулся и сообщил, что Емелина он не застал. Фирму нашел, но выяснилось, что герр Емелин отбыл в Австрию в командировку и в Германию больше не вернется. Когда закончится контракт, он вернется в Москву прямо из Вены. Поехать за ним в Австрию мой знакомый не мог, потому что у него не было визы, и Шенгенского соглашения тогда еще не существовало. Итак, он приехал в Москву, с сожалением вернул мне мое письмо и долго извинялся за то, что не смог выполнить поручение. А мне между тем становилось все хуже и хуже.
Ольга: Ты знаешь, Санечка, Наташа чуть не умерла тогда. Ей делали химиотерапию, у нее все волосы вылезли, она постарела, наверное, лет на двадцать, высохла вся — ужас! Без слез смотреть на нее было невозможно.
Дух: Ну и хорошо, что я ее такой не видел. Главное — она поправилась, вон как выглядит! Прямо супермодель.
Скуратов: И что же было дальше?
Наташа: Ничего. Емелин не узнал о моей болезни. А буквально через несколько дней после возвращения моего знакомого из Германии я получила письмо, в котором Емелин рассказывал, что встретил в Германии женщину, полюбил ее всем своим сомнительного качества сердцем и просит у меня развод. Возвращаться в Россию он в ближайшее время не собирается, будет строить новую семейную жизнь на благополучной земле Западной Европы, а разводиться вместо него будет по доверенности его приятель-адвокат, которому он уже выслал соответствующие бумаги.