– Мои люди уже этим занимаются, – уверил толстяк.
– И последнее… – начальник Отдела вновь пристально посмотрел на подчиненного, чья служба оказалась нерасторопной: – Что вами предпринято во Франции для восстановления потерянного контакта с двумя русскими агентами?
Тот воодушевился:
– В Париж дополнительно стянуто больше сотни наших людей.
Колт поспешил напомнить:
– Не забывайте, резервная встреча состоится где угодно, кроме Парижа – это аксиома.
– Безусловно. Я помню об этом. Все магистрали, ведущие из столицы Франции, уже взяты под контроль. Наши люди находятся в аэропортах и дежурят на всех вокзалах день и ночь.
– Что ж, смотрите, любезный, – прищурив колючие глаза, усмехнулся Симон Ван Клайв, – даю вашей службе возможность реабилитироваться. А уж для вас эта возможность, поверьте, станет последним шансом.
Париж – Орли – Орлеан – Вьерзон – Виши. 2–3 сентября
От форштевня пришлось отцепиться и энергично грести к берегу, когда сзади появились огни двух патрульных катеров. Вероятно, подошли они, по пути обшаривая прожекторами темную воду, от центральных районов Парижа, где имелось множество причалов. Теперь же один из них обследовал акваторию напротив маяка, а второй пустился догонять яхту…
К этому времени парусное судно оттащило двух беглецов от траверза плавучего клуба километра на полтора-два. В этом месте Сена сужалась метров до двухсот, и вскоре беглецы оказались у берега. Катер настиг яхту, едва Артур успел помочь спутнице выбраться на низкую гранитную плиту.
– На кого мы похожи!.. – совершенно запыхавшись, посетовала она слабым голосом.
Но он уже тянул ее прочь от реки:
– Нормально для пьяных туристов из России! Потом займемся прикидом!..
– Господи, ну дайте же мне хотя бы надеть туфли! – взмолилась Ольга, пытаясь удержать равновесие.
Дорохов терпеливо дождался, покуда насквозь промокшие туфли не окажутся на ее ножках и, торопливо увлек от парапета набережной…
На самой окраине Парижа берег Сены не выглядел столь презентабельно, как напротив двух островов – исторических центров города. Ни белых подсвеченных фасадов на фоне черного неба; ни бесконечных рядов желтых фонарей на столбах. Лишь скромная неоновая вывеска какого-то магазинчика мигала в робком одиночестве через дорогу.
Перебежав проезжую часть, они юркнули в примыкающий к набережной переулок; быстрым шагом преодолевая небольшой подъем, пересекли еще две улочки. Свернули влево… Плутали какими-то дворами, пока не набрели на тихий закрытый скверик, окруженный спящими домами.