— Да…
— Ну вот видишь, как все хорошо складывается, — широко заулыбался он.
Хорошего ей, правда, виделось мало, но она все же нашла в себе силы ответить ему улыбкой на улыбку.
— И улыбаешься очень мило. И вообще ты девочка с изюминкой. Неспроста Дениса замутила, что он аж растерялся, а он не из простачков, — продолжал разглагольствовать хозяин, сузив глаза до щелочек. — Расскажи-ка о себе…
Алька подавила судорожный вздох, молниеносно отсортировала в уме всю информацию о себе и через несколько мгновений принялась осторожно частью этой самой информации с ним делиться.
Иван Алексеевич слушал, не перебивая, а когда она закончила говорить, вновь захихикал.
— Ишь ты, молодец! — заключил он, оборвав свое веселье. — Все правильно рассказала. Ничего лишнего, ничего ненужного. Все то, что не сможет тебе навредить… Умница!
Чем уж так пришелся ему по душе ее рассказ, Алька так и не поняла до конца. Единственное, что ее в тот момент занимало, так это — во что выльется это незапланированное знакомство.
«Господи, хоть бы отпустили меня с миром! — канючила она про себя, скромно потупив глаза и рассматривая узор пушистого ковра на полу. — Зачем я им? Ну зачем?»
Ответ на этот вопрос она получила несколькими днями позже…
— Алло! Здравствуй, дорогой! — Иван Алексеевич откинулся на спинку кожаного сиденья в своем джипе и облегченно вздохнул. — Целую неделю не могу до тебя дозвониться. Какие-то проблемы?
— Не то чтобы очень, но…
— Понимаю, понимаю, дорогой, но тебе необходима встряска.
— Ни к чему это все, прошлого не вернешь.
— Согласен, но надо жить настоящим.
На том конце провода немного помолчали, а затем вместе со вздохом спросили:
— Иван, если я правильно понял, у тебя что-то есть ко мне?
— Нет, нет, что ты! — замотал головой Иван Алексеевич, словно невидимый собеседник мог его увидеть. — Я просто волновался… Твое молчание, оно ведь может очень дорого стоить.
— Не переживай, дела идут как и прежде. Мне просто хотелось побыть одному. После смерти Ирины прошло всего десять дней. Согласись, что это не такой уж большой срок для душевной реабилитации.
— Н-да-а, — печально выдохнул Иван Алексеевич и, осторожно подбирая слова, предложил. — А как насчет того, чтобы… другая женщина…
— Нет, — оборвали его на полуслове. — Мы уже говорили об этом! Оставь эти разговоры!
— Хорошо, но когда у тебя изменятся взгляды на этот счет, позвони мне…