- Дорогой мой друг! - воскликнул он, с жаром тряся руку Бэзиля. - Я целую вечность не видал вас! Вы были... э... в провинции? - спросил он несколько удивленно.
- Не все время, - ответил, улыбаясь, Бэзиль. - Я давно уже ушел в отставку, дорогой Филипп, и живу в философском уединении. Надеюсь, я не попал к вам в неурочное время?
- В неурочное время! - воскликнул пылкий джентльмен. - Вы пришли в самый удачный момент, какой только можно себе представить! Знаете, кто у меня?
- Нет, - серьезно ответил Бэзиль. В это время из смежной комнаты донесся взрыв смеха.
- Бэзиль, - торжественно промолвил лорд Бомонт, - у меня Уимполь.
- А кто такой Уимполь?
- Бэзиль! - воскликнул лорд. - Вы, как видно, все это время торчали в провинции! А вернее, на Северном полюсе! На Луне! Кто такой Уимполь? Кто такой Шекспир?
- Что касается Шекспира, - кротко возразил мой друг, - то я, во всяком случае, не на стороне Бэкона. Гораздо вероятнее, что Шекспир - это королева Мария Шотландская. А что до Уимполя... - Новый взрыв смеха в соседней комнате заглушил его слова.
- Уимполь! - воскликнул лорд Бомонт в каком-то экстазе. - Вы не слышали об этом великом современном уме?! Друг мой, он претворяет беседу, не скажу, в искусство - ибо она, быть может, всегда была им, - а в великое искусство, подобное творчеству Микеланджело, в достижение великого мастерства. Его ответы, мой дорогой друг, убивают людей наповал. Они совершенны, они...
Опять раздался взрыв веселого смеха, и почти одновременно с ним в холл влетел полный, апоплексический пожилой господин и направился к нам.
- Ну, дружище! - с жаром начал лорд Бомонт.
- Я не могу этого вынести, Бомонт, прямо скажу вам! - вскричал полный старик. - Я не хочу, чтобы меня высмеивал какой-то грошовый писака-авантюрист! Я не хочу быть посмешищем! Я не хочу...
- Ну, бросьте, бросьте, - лихорадочно сказал Бомонт, - разрешите мне познакомить вас. Господин судья Грант, прошу! Бэзиль, я уверен, что вам приходилось слышать о сэре Уолтере Чолмондели.
- Как же, как же! - ответил Грант и поклонился почтенному старому баронету, взглянув на него с некоторым любопытством.
Последний был в данную минуту сильно разгорячен гневом, но даже это обстоятельство не могло скрыть благородных, хотя и расплывчатых очертаний его лица и фигуры, пышных седых кудрей, римского носа, мощного, хотя и несколько грузного тела, аристократического, хотя и двойного подбородка. Это был типичный старый джентльмен, и он оставался им даже в приступах гнева, даже совершал любые faux pas.
- Я безгранично огорчен, Бомонт, что проявляю недостаточно уважения к этим господам, - ворчливо сказал он, - а тем паче к вашему дому. Но это не касается ни вас, ни их, а только этого кривляющегося паяца-полукровки.