– Эмили…
– Для вас я мисс Барнетт.
– Эмили, – произнес он сладким голосом в попытке уговорить ее, – вы станете гувернанткой в моем доме? Пожалуйста!
– Нет.
Она отступила в сторону, в темный угол, и он шагнул вслед за ней. Находясь рядом с девушкой, он испытывал необъяснимое удовольствие. Она была словно будоражащий тоник. Быть рядом с ней – все равно что купаться в создаваемой ею чувственной атмосфере.
– Я ознакомился с вашими рекомендациями.
– Вы рылись в моей сумочке. Как это нехорошо с вашей стороны.
– Список очень впечатляющий.
– Это все выдумано, – призналась Эмили. – А имена я взяла с надгробий на кладбище в Хейлшеме.
Задаваясь вопросом, было ли это правдой, он фыркнул:
– Вы обладаете именно теми качествами, какие я ищу в гувернантке. Вы образованная, утонченная, благовоспитанная.
– У меня нет ни опыта, ни навыков. Меня учила моя мать за обеденным столом. Я никогда не служила гувернанткой, и у меня нет склонности к этому занятию.
– Вы будете идеальны в этом качестве.
– Когда я находилась в вашем доме, я опьянела. Вы очень вежливо заметили, что я упала в обморок, на все дело было в пунше. С вашей стороны глупо приглашать меня.
Ее раздражало, что он возвышается над ней, и она попыталась отодвинуть его в сторону, но это ей не удалось. Он переплел ее пальцы со своими, словно они были влюбленными подростками, опустил голову и уткнулся лицом в ее волосы. Мягкие завитки щекотали его нос и подбородок.
– Мне нравится, когда вы пьяны.
– Вы единственный человек во всем королевстве, которого можно очаровать таким ужасающим поведением.
Она забилась подальше в угол, и он еще ближе придвинулся к ней, испытывая острую потребность касаться ее и находиться как можно ближе.
– Прежде чем вы уснули, вы уверяли, что отлично можете определить характер человека. Вы даже настаивали, что любите меня.
– Ах! – вырвалось у нее. – Я была пьяна! Я не имела в виду то, что говорила, и с вашей стороны грубо напоминать мне об этом.
– Сделайте это для меня, Эмили, – прошептал он ей на ухо.
Она подняла широко открытые, доверчивые глаза, и ее поразила эта искренняя просьба. Хотя Эмили собиралась твердо стоять на своем, ей не чуждо было чувство сострадания, и она поняла, как он нуждается в ее помощи.
Майкл не знал, как и почему эта девушка заставляла его желать стать другим, уважаемыми вызывающим восхищение человеком, заслуживающим ее одобрение. Она была чистой, незапятнанной и такой далекой от его низких и бесчестных знакомых и отвратительных развлечений. Ему хотелось бы проводить время в ее милом обществе. Если ему повезет, хотя бы часть ее цельности и правильности может передаться и ему.