— Хороших осведомителей не сдают.
— Примерно так, — уклончиво сказал Гром. — Да, особое тебе спасибо за киллера. Оказался одним из наших. В прошлом, конечно. Самый дорогой в стране специалист по «особым» заказам. За ним такой хвост тянется. Специализировался именно на делах, которые должны были выглядеть как несчастные случаи или естественная смерть. Очень чисто работал, нигде ни одной зацепки.
— Не он один такой умелец, как выясняется, — пробормотала я, кивая на газету.
— О чем это ты? — Гром удивленно поднял брови. — Со Зверевым произошел несчастный случай на охоте.
Я согласно кивнула и одобрительно сказала:
— Без сомнения чистая работа.
— Но-но, — генерал сурово погрозил пальцем. — Смотри у меня, умная больно. Вернемся к киллеру. Если бы не ты, Юля, гулять бы ему еще долго. Зверев, можно сказать, сам все испортил. Если бы он не начал проявлять излишнего нетерпения да не пытался интересоваться криминальной обстановкой в Муроме через официальные каналы, никто бы «делу предпринимателей» должного внимания не уделил.
— Киллер спокойно сделал бы свое дело, — кивнула я. — А Зверев продолжил бы путь наверх. А так фактически сам себя подставил.
— Это верно, — согласился Гром. — По последним делам киллера доказательств, конечно, никаких. Основываясь только на уликах, даже покушение на жизнь твоего приятеля Ямского ему вменить не получится. Зато есть чистосердечное признание. Причем по всем клиентам, фигурирующим в муромском деле.
— Да знаю я, как чистосердечные признания добывают, — высказалась я с сарказмом. — В умелых руках он на себя все что хочешь возьмет.
— Багира, — поморщился Гром, — ну что за ерунду ты говоришь? Кто сейчас работает такими дедовскими методами. Давно уже есть более гуманные и надежные способы вынудить человека подробно рассказать все, как было на самом деле, ничего не привирая и не утаивая.
— «Сыворотка правды», например, — подхватила я.
— Хотя бы «сыворотка правды». Черт возьми, Багира, — внезапно рассердился Гром, — ты дашь мне сегодня договорить или нет? И вообще, нечего перебивать старших по званию.
— Виновата, товарищ генерал. Исправлюсь.
Я потупилась и попыталась покраснеть. С последним ничего не получилось. Гром рассмеялся.
— Исправишься, как же. После дождичка в четверг. Стало быть, о чем я?
— О киллере, — пискнула я.
— Да, спасибо, о киллере. Выношу, значит, тебе устную благодарность…
— Только устную?
Я возмущенно округлила глаза. На этот раз Гром мой вопрос категорически проигнорировал и продолжил начатую фразу:
— А также хочу преподнести памятный подарок. Заслужила. Держи, пользуйся на здоровье.