Словно сомневаясь, не попала ли я в другой мир, я обернулась и посмотрела в окна. Там, по ту сторону сказки, был обычный Тарасов, с его суетными пешеходами и обшарпанными машинами. Там все было как всегда. Больше оборачиваться мне не захотелось…
Секьюрити по краям двери услужливо распахнули ее нам, приглашая войти. Я вместе с немцами, замолчавшими на миг от удивления, шагнула в полумрак, ожидая чего-то еще более сказочного. Да, Ридле знал, куда в Тарасове повести гостей!
Главный зал был погружен в полумрак. Ни одного окна в нем не было, поэтому контраст с ярким вестибюлем был разительным. Потолок главного зала был сделан в виде звездного августовского неба, по которому чертят огненные полосы сверкающие метеоры. Эффект был настолько великолепен, что мы не сразу обратили внимание на сам зал.
Он был довольно просторным. Прямо напротив входа располагалась стойка бара, переливающаяся огнями. За стойкой красовались две нимфы в таких же точно нарядах, как и у гардеробщицы.
Слева и справа от бара расположились раскрытые розовые раковины двух сцен. На одной находилось оборудование для работы ди-джея, а на другой — все, что требуется музыкантам для создания живого звука. Впрочем, и та, и другая сцена была пуста. Обе розовые раковины располагались под углом друг к другу, и между ними была площадка для танцев.
Столиков в главном зале было немного. Они сосредоточились двумя тесными группками по углам зала, противоположным сценам, и были похожи на стайки странных существ, сбившихся от испуга в кучки. Этот эффект усиливало еще и то, что над каждым столиком без видимой поддержки висели яркие шары, электрическим светом выхватывающие из полумрака их поверхности.
Направо и налево от входной двери тянулись ряды игровых автоматов. В этом клубе они казались абсолютно естественным дополнением к обстановке и ничуть не портили общую картину.
«Эх, сюда бы прийти в вечернем платье, а не в этой дурацкой униформе!» — тоскливо подумала я, но вслух, естественно, ничего не сказала.
Метрдотель возник из ниоткуда и повел нас к двери, расположенной между стойкой бара и левой сценой. Эту дверь мы заметили только тогда, когда к ней подошли. Я обратила внимание, что точно такая же была и с другой стороны бара.
Далее был небольшой подъем по винтовой лестнице из тамбура, казалось, сплошь состоявшего из дверей, на второй этаж. Именно там был банкетный зал, и там нас ждали.
Едва первый гость переступил его порог, как зазвучала музыка Вагнера, захлопали петарды и раздалось громкое «ура». Немцы от неожиданности вздрогнули, а затем засмеялись и заговорили, стараясь перекричать разрывы хлопушек. В этом грохоте разобрать слова было невозможно. Но по счастливым лицам гостей я поняла, что они в жутком восторге от всего. Впрочем, и я тоже!