— Знаете что, Камышину ведь плевать, кто вы: жертва, не жертва, фээсбэшница или агент ГРУ… просто плевать.
— А почему бы вам не расспросить самого Хафиза? Что знаю я, то знает и он, — осенило меня.
— К сожалению, Хафиз мертв.
— А дочери?! — Я почувствовала, как холодеет у меня все внутри.
— Семью он отправить успел… по нашим данным.
Мы замолчали. Я смотрела на волжскую воду и всей кожей, каждым волоском чувствовала, как прекрасна эта жизнь…
— Что именно вас интересует? — спросила я.
— В первую очередь кассеты, — сразу ответил Олег Владимирович. — Судя по переданной записи, вы нарезали ее из кусков — минимум из восьми других кассет.
— Так и есть, — подтвердила я. — Их действительно было восемь. Что еще?
— Документы. У Хафиза были карты и документы. Вы их взяли.
— Что еще?
— Все самые незначительные на первый взгляд детали. Так вы согласны?
— Почему вы не попробовали иначе? — ушла от ответа я.
— Что, ввести вам скополамин и узнать все быстро и без хлопот?
— Ну, хотя бы…
— Есть и такой вариант. Но знаете, Юлия Сергеевна, как это ни парадоксально может прозвучать, ваше сознательное, пусть даже с долей лжи, сотрудничество намного ценнее просто объективной информации, которую я могу получить таким способом.
— Почему?
— Потому что человек ограничен. Я могу даже не догадаться задать вопрос, на который у вас есть целая серия ответов. Убедительно? Есть вопросы?
— Есть.
Олег Владимирович удивленно приподнял брови.
— Слушаю.
— Зачем вам это надо?
— То есть? — не понял Олег Владимирович.
— Я так понимаю, что контрразведка Таджикистана не совсем автономна от российских спецслужб…
— Давайте оставим домыслы газетчикам…
— Давайте! — засмеялась я. — Пусть я вляпалась в эту историю по глупости. А ваш какой интерес?
— Я понял, — усмехнулся Олег Владимирович. — Вы боитесь, не будут ли использованы эти документы против государства Российского… извините за патетику… Не хочет ли сама контрразведка Таджикистана в моем лице нагреть руки на героине… Так?
— Ну, хотя бы, — сказала я.
— Я думаю, вы меня поймете, — начал Олег Владимирович. — Я — профессионал. И я понимаю, что Камышины приходят и уходят, а Россия и Таджикистан остаются…
— Не факт, — возразила я. — Россия, конечно, останется, а вот…
— Подождите, — перебил меня Олег Владимирович. — Все сложнее. Таджикистан важен в качестве буферного государства и для всей Средней Азии, и для России. И поэтому он будет существовать, кто бы ни пытался это изменить.
— Вы придаете такое значение буферным образованиям? — усмехнулась я.
— Вы можете себе представить, как изменилась бы история Европы без Швейцарии?