Светало по-осеннему нехотя. Редкие фонари на территории центра освещали лишь небольшие участки двора. Наступало время, когда внимательные, привыкшие к полумраку глаза хорошо различат любую замочную скважину, а самого человека, медленно передвигающегося, да еще одетого во все темное, заметить непросто уже с расстояния десятка метров.
Со вздохом я вернулась к примеченной накануне дыре в ограде и, протиснувшись в нее, двинулась к зданию, ступая всей подошвой сразу по сухой от морозца подстилке из опавших листьев. Свернула за угол, шагов через двадцать повернула еще и очутилась в маленьком, укромном дворике с громадным вязом посередине, штабелем старых досок вдоль стены и будкой вентиляционной шахты за ними. Для меня она — гостеприимно распахнутые ворота в подвал.
Смазав ржавый замок, я вставила в него отмычку. Пришлось немножко повозиться, прежде чем дождалась от механизма вожделенного щелчка.
Пристроив замок изнутри на решетку оконца, я притворила за собою дверь и, очутившись в кромешной тьме, по скобам, торчащим из стенки кирпичного колодца шахты, спустилась вниз, в глубину. Здесь было гораздо теплее и тянуло сухим сквознячком из подвальных недр. Где-то неподалеку должна быть дверь. Или люк в стенке. Придется здесь поплутать, полагаясь на свою способность ориентироваться в пространстве и интуицию.
Я засветила маленький, но яркий фонарь и осмотрелась. Изъеденные временем кирпичные стены, цементный выщербленный пол и низкий ход, ведущий в сторону здания.
Сняв комбинезон, я плотно его свернула и, упаковав в полиэтиленовый мешок, пристроила в углу, где посуше. Дальше пойду налегке.
Подвал, по крайней мере, легкодоступная его часть, мне понравился. Признаться, я думала, что окажусь в более мрачном месте. Единый, безо всяких перегородок, широкий и низкий коридор с поворотами и со множеством надежно запертых дверей. Общий осветительный щит располагался возле лестницы, ведущей наверх. Через некоторое время, начерно разобравшись в схеме, я включила аварийное освещение. Несколько тусклых лампочек загорелось на потолке, между аккуратными люминесцентными светильниками. Десятка минут хватило мне для того, чтобы обойти подвал, заглянуть в ответвления, осмотреть все двери, проследить направление силовых кабелей, осветительной проводки и линий сигнализации. Оказалось, что у господина Степанова, местного начальника, интересы которого мне сейчас дороги, как свои собственные, хозяйство содержится в образцовом порядке.
— Тебе, Юленька, предстоит искать черную кошку в темной комнате, — порадовал вчера меня изречением Артемий Базанов, подбирая снаряжение, подходящее ко всем случаям жизни, в ответ на мои возражения против такой горы шпионского добра. — Бери и не сомневайся, много не покажется, когда нужда посетит. Ах ты, а главного-то и нет! Старье нам сплавляют господа начальники. Я уж говорил Андрею… — сокрушался он, копаясь в закромах, размещенных у него по-простому, под сиденьем раскладного дивана с потертой обивкой. Красный олень с затрапезного коврика, висевшего на стене над диваном, смотрел на меня грустными глазами.