Чуть ранее 14 июля 1789 года, если не ошибаюсь, 11 июня первые отряды парижских буржуа, бездельников и обывателей уже собирались перед крепостью Бастилией в Сент-Антуанском предместье. Сад, заключенный тогда в Бастилии кричал из своего окна в крепости толпе, возбуждая народ: "Они убивают нас здесь!". Однако, когда14 июля толпы взяли крепость, вопреки сопротивлению графа де Луней, коменданта Бастилии, Сада там уже не было. В крепости находилось семь заключенных. В последствии семья де Луней эмигрировала в Россию и, в конце концов, дала миру юного поэта диссидента Вадима Делоне, отсидевшего срок за демонстрацию против вторжения в Чехословакию. Умер Делоне в Париже, от последствий алкоголизма. Так вот Сада в Бастилии не оказалось. Его перевели в другую крепость. Однако, он предусмотрительно спрятал рукопись "Ста двадцати дней Содома" в расселину между камнями Бастилии. Спрятал так хорошо, что нашли ее лишь в начале 20 века, перемещая остатки стены Бастилии с исторического места. Впрочем, еще при жизни, выйдя на короткое время на свободу, Сад переписал "120 дней Содома", ужесточив роман.
В детстве белокурый резвый ангелок с голубыми глазами, в юности в пору совершения сексуальных преступлений, гибкий стройный аристократ с плохими привычками, он стал, в конце концов, плотным стариком с мощной грудной клеткой. Портрета его не сохранилось, также как и его останков.
Второй раз он попал в тюрьму в 1793 году, как аристократ не обнаруженный на месте проживания в имениях . В Провансе он считался сбежавшим эмигрантом, и как таковой подлежал аресту. К тому же против него выступили некоторые революционеры из секции Пик, секретарем которой он был. Сад содержался в тюрьме Пикпус под Парижем (сейчас это часть города, существует одноименная станция метро). Туда же, к тюрьме Пикпус, была перевезена гильотина с площади Согласия, потому что жители Парижа уже не могли переносить запах крови, стоящий над площадь Согласия. Теперь запах крови с лета 1793 года стоял над тюрьмой в местечке Пикпус. Из своего тюремного окна Сад мог видеть ежедневные казни. Так что ему досталось, гражданину Саду.
В конце жизни в Шарантоне он жил уже посвободнее. Неплохой стол, вино, юная любовница. Он ставил свои пьесы, используя персонал Шарантона как актеров. Пьесы его, как мы знаем, были политически корректны, в них торжествовала добродетель.
Никаких мрачных сексуальных извращений в де Саде никогда не было, не надо путать его с Чикотило. Если он и кормил возбуждающими желание шпанскими мушками жену пекаря Роз Келлер в Аркое и проституток в Марселе, и пытался сечь их розгами, он делал это для усиления желания. Их и своего. Если он совокуплялся с проститутками в то время, как его натягивал слуга Ля Женесс, то в этом нельзя усмотреть даже гомосексуализма. 18 лек был веком крайне распущенным для французской знати, и дюк де Фронсак на рю Понт а Шу (Купустный мост, я жил в доме на углу Понт а Шу и рю де Тюренн) проделывал куда более экстремальные вещи, как я уже упоминал. И король Людовик, возможно, ловил порочное удовольствие, слушая доклады своего министра полиции. В архиве преступлений де Сада ему также вменяют в вину, что он имел в обычае нанимать к себе в замок служанками 15-летних девчушек из деревни. В зиму в замке ставили на совсем невинные спектакли, в которых наряду с женой Сада Реми-Пелажи участвовала ее сестра, а также эти 15-летние служанки. Не будет ошибкой полагать, что изобретательный маркиз знал, как употребить деревенских девчонок наилучшим образом. Однако, половина российских помещиков повинна в том же самом сластолюбии. Яснополянские крестьяне, говорят, до сих пор похожи на Льва Николаевича Толстого. Достоверно известно, что Альфонс Донатьен спал с сестрой жены и даже убежал вместе с ней в Италию, где его и арестовали. Это все "преступления" Сада.