Казак и еврейка уснули рядышком, спина к спине. Два пожилых эльфа вели у костра тихий и очень подозрительный разговор…
– Ты точно забрал его, милый?
– Да, дорогая! Теперь у нас есть всё, никто не посмеет усомниться в твоём выборе супруга и короля…
– А что по этому поводу говорил твой йепоголовыр Шинь My?
– Он сказал, что «Мудрый воин не тратит на комара взмаха меча, ибо всякой цели – своё оружие… Проще дыхнуть перегаром!».
– Золотые слова! Итак, что делаем с ними?
– Они лишь дети, милая, и ничего не знают…
– Риск слишком велик, дорогой…
Рыдающая Принцесса медленно вытащила из-за голенища узкий нож. Миллавеллор, отвернувшись, пожал плечами. Нюниэль шагнула к коню, нажала нужную кнопку под гривой и, достав из откинувшегося ящичка хлеб, честно отрезала половину горбушки. Потом тихо положила его поближе к спяшему подъесаулу, сделала знак будущему супругу, и белый скакун беззвучно унёс двух всадников в безлунную чёрную ночь. Если бы эльфы только знали, что будет потом… Горячая земля вздрогнула, тьма зашевелилась, зашевелилась, кто-то быстрыми шагами приближался к тлеющему костерку. Пару минут спустя три получеловека-полугиены на кривых дрожащих ногах окружили мирно спящую парочку. Описывать ужасные морды дьявольских созданий было бы слишком страшно, да и поздно. Они только-только успели приготовиться к прыжку, жадно раскрыв чудовищные гниющие пасти, как в чёрном небе вспыхнули оранжевые глаза.
– Пошли прочь, твари, это моя добыча!
Драные монстры мгновенно отпрянули, вздрогнув, как побитые уличные псы…
– Парень проклятый, и смерть будет для него избавлением. Не говоря уж о том, что за мученичество он попадёт в Рай! А девчонка… она столько раз вставала у меня на дороге, что… Или разрешить?
Гиены на мгновение с надеждой вскинули смрадные морды.
– Э-э-э… нет! Быть убитой во сне, не прочувствовав неотвратимости смерти, не успев толком ощутить боли, страха, безысходности… Нет! Пошли вон! Я сам её найду…
Оранжевые глаза зловеще сузились, ужасающие твари Ада исчезли так же быстро, как и появились. Ни Иван, ни Рахиль даже не чухнулись, беззастенчиво проспав до самого утра…
– Что опять не так? Твои герои живы, эльфы сами сделали свой выбор, мне нужно было их остановить?
– Минуточку…
– Да, некоторый риск был, признаю, но Ад есть Ад!
– Мне можно высказаться?
– Я контролировал ситуацию.
– Папа, это уже не игра!
…А в самом деле, кто знает, где заканчивается божественное и начинается Игра? Или наоборот? Быть может, мы неверно расставили приоритеты и сравнивать божественное проявление всех событийных хроник мира с какой-то там игрой просто нецелесообразно? Кто даст ответ? Нет ответа… Нас постоянно окружают одни вопросы, мы их вечная жертва и пища.