— Вы не перебарщиваете? — спросила я у антиквара, нервно расхаживающего по гостиной.
— Посмотрите на это, — он, дико вращая глазами, указал на перевязанное ухо, — и вы еще смеете говорить мне, что я перебарщиваю!
— Второй раз снайпера они не используют, — пообещала я Дмитрию Ивановичу. — удобных точек для стрельбы немного, и все они теперь засвечены. Жители соседнего дома при любом подозрительном шорохе позвонят в милицию. Думаю, преступники изобретут что-нибудь другое.
— Лучше бы вы молчали, — зашипел на меня Дмитрий Иванович и убежал к себе в кабинет.
Мы с Валерий Евгеньевной присели на кухне у разбитого окна. Домработница пришпилила булавками штору к изуродованной раме, чтобы не летели мухи, но ветер задирал ткань то тут, то там, образовывая проходы, и мухи все равно залетали. Я подождала, когда Валерия Евгеньевна расправится со зловредными насекомыми, а потом осторожно спросила, тяжело ли работать у Дмитрия Ивановича домработницей.
— Я не домработница, — сказала женщина, гордо выпрямляясь, — домоправительница, или мажордом, как это по-французски.
— Мажордом? — удивилась я.
— Мне Дмитрий Иванович сказал, спросите у него, — воскликнула Валерия Евгеньевна.
Я решила сменить тему и спросила о сыне. Домработница как-то замялась, затем напротив, заговорила торопливо, нагромождая слова.
— Мой сын на нефтяном заводе работает, то есть старшим мастером смены. У него большая зарплата. Женат. Они с женой и детьми живут в отдельной квартире. — Говоря, Валерия Евгеньевна время от времени заглядывала мне в глаза, словно проверяя, удовлетворяет ли меня то, что она рассказывает. Я ясно чувствовала, что она лжет, и мне было очень интересно, зачем она это делает.
— А как фамилия вашего сына? У меня родственник работает на нефтеперерабатывающем комбинате, — спросила я, следя за реакцией Валерии Евгеньевны. В глазах домработницы появилось беспокойство.
— Нет, вряд ли ваш родственник его знает, он там сидит на отшибе.
— В каком смысле сидит на отшибе, он же мастер смены? — не поняла я.
— Золотов его фамилия, Игорь Сергеевич, — выпалила Валерия Евгеньевна, перебивая меня.
В дверь позвонили. И я и Валерия Евгеньевна тут же оказались на ногах.
— Вы кого-нибудь ждете? — спросила я.
— Нет, — прошептала домработница. Я вытащила из кобуры револьвер, и глаза Валерии Евгеньевны комично расширились от ужаса.
— Да не волнуйтесь вы так, там же железная дверь с кулак толщиной. Проще взорвать стену, чем ее открывать, — ободрила я Валерию Евгеньевну и двинулась с оружием на изготове. Пусть наниматели видят мою крутизну.