Он сделал два шага вперед и протянул руку, чтобы ухватить Игоря за воротник его коричневого пальто из плащевки.
Я отбросила его руку и оттолкнула парнишку подальше назад, чтобы он оказался вне пределов досягаемости.
— По-хорошему не понимаете? — прищурилась я.
Смуглолицый медленно покачал головой.
— Н-нет, это ты по-хорошему не понимаешь… — и он размахнулся.
Я поймала его руку и крутанула против часовой стрелки, одновременно делая подсечку носком моего левого ботинка.
Парень рухнул на обледенелый асфальт и больно ударился головой.
— Ты что делаешь! — зло выкрикнул человек с заячьей губой и бросился ко мне.
Я встретила этого дурака прямым ударом ноги в живот, и тому ничего не оставалось, как согнуться пополам и судорожно ловить открытым ртом воздух.
— Е-мое!.. — вырвалось у остальных товарищей, которые присутствовали на спектакле в качестве зрителей и были не очень довольны развитием сюжета. Они ринулись на помощь своим корешам.
Одного я встретила болезненным ударом чуть ниже колена, с другим завязалась короткая схватка, которую я закончила мощным апперкотом.
Наподдав на прощание смуглолицему, уже поднявшемуся на ноги, я схватила за руку Игоря, и мы помчались прочь.
Усевшись в «Фольксваген», я запустила остывший двигатель, вытянула на себя заслонку и, постоянно газуя, чтобы не заглох мотор, вырулила со школьного двора.
Мы проехали мимо «Мерседеса», тосковавшего вне пределов школьной территории.
— Это их машина? — спросила я парнишку. — Я правильно поняла?
— Да…
В зеркало заднего вида я разглядела, как все четверо — один держался рукой за голову, другой прихрамывал на левую ногу, двое оставшихся размахивали руками и, наверное, матерились — спешили к своему автомобилю.
— Неужели будут гнаться за нами? — вслух подумала я.
Игорь мгновенно побледнел, вся кровь отхлынула от его лица, и оно приобрело зеленоватый оттенок.
Парень тяжело задышал и начал всхлипывать.
— С тобой все в порядке? — спросила я. — Помощь нужна?
— Н-нет… Я начинаю жалеть о том, что послушал вас.
— Жалеть надо было раньше, когда влезал в это дерьмо. А теперь поздно говорить что-либо по этому поводу. Тебя отвезти домой?
— Не надо! — воскликнул «Ваня». — Я не хочу домой!
— Почему? Так плохо дома?
— Ужасно…
— Это серьезное обвинение, — настаивала я. — Тебя что — обижают? Бьют?
— Что вы! Пальцем не трогают. Наоборот — пытаются вылизать меня с головы до ног.
— Так это хорошо — тебе просто везет. Многие подростки прямо-таки мечтают об этом. Им так не хватает ласки.
— Меня тошнит от предков, — заявил Игорь.
Все это время он с беспокойством посматривал назад.