На пути мне встретились две женщины средних лет, выглядевшие примерно так же, как и я. У одной из них, правда, был громадный синяк под глазом, а так, в общем-то, мы были с ними довольно похожи, если, конечно, не принимать во внимание густой алкогольный аромат, которым благоухали ярко раскрашенные рты этих женщин да еще их нетвердую походку.
«Ничего себе, — подумала я, — наверное, прохожие меня за такую же… тетеньку принимают. Не хватало еще кого-нибудь из знакомых встретить».
Вот наконец и дом Васиной жены. Я подошла к калитке и заглянула через невысокий покосившийся забор. И оторопела.
Н-да, я же говорила, что не профессионал в семейных отношениях. Вот уж такого зрелища никак не ожидала увидеть.
Василий был там.
На дворе, на самой его середине, лежала большая перина, покрытая толстым шерстяным одеялом. На одеяле возлежал сам Василий. Головой на взбитой подушке, широко раскинув руки и ноги. У ног Васи — я пошире раскрыла глаза — в тазике с водой стояло несколько бутылок с пивом. Прямо как шампанское в ведерке со льдом.
Васенька, величественно посапывая, дремал.
Я, тихонько приоткрыв калитку, вошла. Не успела сделать и пары шагов в направлении Васиного ложа, как дверь в доме распахнулась и оттуда выскочила Галина. Все в том же халате, но почему-то похорошевшая.
На вытянутых руках она несла обернутую в белое полотенчико банку, где в мутном рассоле плавали тупоносые огурцы.
Вот это да! Я даже остановилась. Вот так супружеская жизнь! А пожалуй, Галина с ролью няньки справляется лучше меня…
— Так, — Галина увидела меня и тоже остановилась, — еще сюда приперлась. Протрезвела уже? Как стыда-то хватило?
— Да вот… — начала было я.
— В мужика теперь не переоделась… Да и так черт-те на кого похожа, — задумчиво, как бы про себя, проговорила она. Потом, впрочем, задумчивость эту с нее как ветром сдуло.
— Ты бы на себя посмотрела! — почти закричала Галина, но, оглянувшись на сладко дремлющего Василия, стала говорить потише: — Вся грязная, как эта… Хватит мужика у меня сманивать! Спецагент, мать… Спецагенты водку не жрут. И на земле потом не валяются. — Она указала на мои грязные джинсы и рваный свитер: — Алкашка!
А, ну если мой внешний вид ввел ее в такое заблуждение, то… пора реабилитироваться, по-моему.
— Вам муж разве не рассказывал обо всем, что произошло? — стараясь говорить построже, спросила я.
— Чего рассказывать-то? — переспросила Галина, глянув на меня исподлобья. Очевидно, ее сбил с толку мой совершенно трезвый, мало того — официальный тон разговора. — Чего рассказывать? — переспросила. — Он и говорить-то спьяну не мог. Пролепетал что-то насчет того, что милицейский «газик» приехал. Тебя в вытрезвитель забрали, а он убежать успел.