— Женя, я хочу попросить тебя еще некоторое время побыть телохранителем Егора. Я чувствую, что меня ждут впереди не очень приятные и, что главное, небезопасные дела.
— Я могу заодно стать и твоим телохранителем, цена от этого не изменится. Мне не раз приходилось охранять целую семью, — предложила я.
— Я подумаю над твоим предложением, но даже если я на это и соглашусь, то все равно главной твоей обязанностью будет охрана Егора. Я буду лишь в крайних случаях прибегать к твоей помощи.
— Ладно, — согласилась я.
Несмотря на то что на улице была ночь, мы сидели на кухне, не зажигая света. Мне это было только на руку: так было безопаснее, и никто не мог подглядеть из соседнего дома, что Никита уже вернулся. Следовательно, мы не могли стать мишенями для очередного снайпера.
— Я хотела тебе кое-что показать, — сказала я Никите, вставая с места и направляясь в зал, где лежала пуля, которая последние несколько часов просто не давала мне покоя. — Вот, — показала я Панкратову пулю.
— Что это? — не сразу понял тот.
— Пуля, которой стреляли в твоего сына. По траектории ее полета я поняла, что убить мальчика не хотели. Его рассчитывали просто напугать. И даже не столько его, сколько тебя, — объяснила я ему. — Видишь, здесь есть насечка — инициалы. Они принадлежат моему знакомому, с которым мне пришлось участвовать в одной боевой операции. Виктор — первоклассный снайпер, он никогда не промахивается. Это тоже говорит о том, что Егора убивать не хотели.
— Я убью этого Виктора! — зло прошептал Никита. Даже в полной темноте я увидела, как его глаза налились кровью от ярости.
— Погоди, — попыталась я умерить его пыл. — Ты же говоришь, что не совсем уверен, кто за всем этим стоит, поэтому я предлагаю встретиться с Виктором и узнать, кто его нанял.
— Так он мне и сказал… — зло улыбнулся Никита.
— Тебе-то он, может, и не скажет, а мне — вполне возможно. У нас с ним были достаточно хорошие отношения, может, по старой дружбе он мне расскажет, кто его нанял. Или хотя бы намекнет.
— Вы были с ним близки? — задал неожиданный для меня вопрос Никита.
— Да. А почему тебя это волнует?
— Я просто так спросил.
— Ты меня, конечно, извини, Никита, но это не твое дело, — зло ответила ему я.
Панкратов может распоряжаться моим временем, пока я на него работаю, но он не имеет права расспрашивать меня о моей личной жизни. Это его никоим образом не касается! Я же не спрашиваю всех подробностей его развода с женой. Он сам мне рассказал все, что считает нужным.
— Извини, ты права, — попросил прощения Панкратов.
— Так мне звонить Фурманчуку? — вернула я наш разговор в нужное русло.