Маркелов поскреб в стриженом затылке, потом расплылся в широченной улыбке и воскликнул:
— Какие еще рамсы, Костя? — и, повернувшись к Стоеросу и парочке его гоблинов, внушительно выговорил: — Ты это что же?.. Типа забыл, с кем рулишь не по делу, ты, стол тумбовый?
Как ни странно, у этого Маркела, по-моему, с чувством юмора не так все и плохо.
— Да я ниче, — тупо ответил Стоерос. — Просто он… вот этот ло… вот этот мужик — со «стволом».
— Каждый мужик со стволом, — продолжал острить Маркел, — у тебя, что ли, его нет… Ну ладно, проходите все. Времени не так много.
Я пристально взглянула на Маркелова, вслушиваясь в самые глубинные интонации его сочного низкого голоса.
— Иди вперед, Маркел, — предложил Курилов, спокойно ощупывая под курткой «узи».
Тот посмотрел, кажется, не особенно приветливо…
* * *
На втором этаже в огромной отделанной бархатом и до невероятности безвкусной роскошной комнате мы нашли развалившегося в кресле худого парня лет двадцати пяти, с ярко выраженными кавказскими чертами продолговатого лица: длинным хищным носом, смуглой, оливкового оттенка, кожей, заросшей густейшей щетиной. Он с непроницаемым выражением пил пиво и смотрел видеозапись какого-то футбольного матча, а у его ног скорчилась почти голая девушка, на которую он не обращал ни малейшего внимания. При нашем появлении он небрежным жестом отстранил девушку, поправил штаны и спокойно, чуть растягивая слова, произнес:
— Мое почтение, уважаемые. Проходитэ, присаживайтэс, будтэ, как дома.
— Вот ты точно как у себя дома, — осадил его Маркелов. — Это мой хороший друг Ашот Хачатурян, — представил он нам этого удивительно невозмутимого для кавказца человека.
«Хороший друг Ашот» с такой музыкальной фамилией довольно-таки внушительным пинком ноги напутствовал на прощание ублажавшую его даму, и та, изогнувшись, выскочила из комнаты, а кавказец со все той же непроницаемой физиономией закурил сигарету.
— Ну что ж, — сказала я, — мы вас внимательно слушаем, Игорь Кириллович.
Маркелов посмотрел на дверь, в проеме которой безгласной тенью застыл Стоерос, потом негромко выговорил:
— Основной причиной нашего разговора послужил заказ вашего недоброжелателя.
— Какой заказ? — спросила я.
— Заказ на вас, мои дорогие. Я должен убить вас, Евгения Максимовна, и вас, господин Демидов, и даже тебя, Курилов, хоть ты и Мангуст.
— И когда? — задал довольно-таки глупый вопрос Демидов.
— Сегодня, — с ослепительной улыбкой ответил Маркелов.
Мы с Куриловым переглянулись, и он с милой усмешкой вынул из-под куртки «узи», покачал его на ладони и шумно брякнул им о столик, а я синхронно проделала ту же нехитрую операцию со своим оружием. Демидов посмотрел на нас, неловко высвободил из-под мышки свой «магнум» и, недолго думая, прицелился из него в Маркелова.