— Да. Правильно.
— А сегодня он приехал рассчитаться с вами. Не так ли, Александр Михайлович?
Решетников подавленно кивнул.
Я вспомнила дипломат в руках Виталия Сергеевича и подумала, что отстегнул он Решетникову за работу немало.
— И часто он просит вас о таких услугах? — осведомилась я.
— Бывает.
Выходит, Александр Михайлович не врал, когда говорил мне, что богат. Деньжата, судя по всему, у него действительно водятся немалые. Вряд ли Шубин скупится.
— Ну хорошо, — я приняла деловой вид и посмотрела прямо в глаза Решетникову. — А теперь, Александр Михайлович, внимательно сосредоточьтесь и подумайте, прежде чем ответить.
Я помолчала. Он ждал.
— Может ли Шубин желать вашей смерти? — выдала наконец я.
Он побледнел как полотно, а затем сдавленно произнес:
— Думаю, да.
— По причине того, что вы слишком много знаете?
— И по этой тоже, — он почесал подбородок.
— Не поняла.
— Это весомая причина. Бесспорно. Но есть и еще одна.
Заметив, что он снова собирается впасть в раздумья, я поторопила:
— Говорите, говорите. Какая?
— Как вам объяснить? Дело в том, что я — главврач его клиники, а он хозяин. Не так давно у меня появилась мысль выкупить клинику. Средства тоже позволяют. Разумеется, ему я еще не говорил об этом, но мало ли злых языков. Виталию Сергеевичу могли уже донести.
— Резонно, — согласилась я. — А просто уволить вас или поставить на место он не может опять-таки по причине того, что вы знаете слишком много его тайн.
— Совершенно верно. — Решетников как ребенок обрадовался, что я так быстро вникла в ситуацию.
— Тогда давайте вернемся мысленно ко вчерашнему вечеру, — предложила я.
— Давайте.
Кажется, к нему наконец-то вернулась активность.
— Вчера Виталий Сергеевич приезжал в клинику?
— Нет. — Решетников даже расстроился.
— Ни днем, ни вечером? — уточнила я.
— Нет. — Он для убедительности замотал головой.
— Может быть, кто-то из его людей приезжал?
— Я никого не заметил.
— Ну, это еще ни о чем не говорит, — подбодрила его. — А с кем вы общались перед уходом из клиники? Я имею в виду, кто был последний.
Он задумался. По выражению лица я видела, что Александр Михайлович очень старательно вспоминает события вчерашнего вечера.
— С Людочкой, — сказал он не очень уверенно, но затем добавил, улыбнувшись: — Да, точно, с ней.
— С кем? — переспросила я.
— С Людочкой. Это медсестра. Я поговорил с ней минут десять, затем попрощался и ушел. А у самой машины вспомнил, что забыл ключи от квартиры, и…
— Подождите, — прервала я его словоизлияния. — Это все мы уже проходили. Давайте о Людочке. Фамилия у нее есть?