Утро выдалось хмурым. Небо затянули облака, похожие на грязные перья из подушки. Совсем по-осеннему дул пронизывающий северный ветер и ко всему этому мою пробежку прервал звонок отца Василия. Срывающимся голосом он сообщил, что Александр на лестнице у трапезной обнаружил труп поварихи со сломанной шеей.
— Буду через двадцать минут, — пообещала я и приказала: — Ничего не трогайте и вызывайте милицию.
Сбросив звонок, я развернулась и побежала домой. Происходящее мне совсем не нравилось. Про завтрак пришлось забыть. Переодевшись, я выскочила из дома и прыгнула в поджидавшее меня такси.
У церкви на противоположной стороне улицы мне на глаза попалась подозрительная «Ауди» с затемненными стеклами. Расплачиваясь с водителем такси, я внимательно наблюдала за машиной. На первый взгляд ничего необычного, но мозг упрямо сигнализировал об опасности. Раньше я этой «Ауди» здесь не видела, а все новое мгновенно зачислялось сознанием в список потенциально опасного. С нехорошими предчувствиями я вошла в храм и поздоровалась с отцом Василием, который открыл мне дверь.
— Милицию вызвали, но их что-то нет, — пожаловался бледный батюшка.
— А вы как сказали им по телефону? — осведомилась я.
— Я сказал, что женщина упала с лестницы и убилась насмерть, — ответил отец Василий печально.
— Тогда неудивительно, — кивнула я, — надо было говорить, что произошло убийство. Тогда б они были порасторопнее. Ночью у милиции было много дел, так что сейчас сообщение о несчастном случае их мало взволновало.
— Евгения, я же не мог им лгать, — возразил отец Василий. — Алевтину ведь не убивали. Она просто оступилась на лестнице.
— Я очень на это надеюсь, — искренне призналась я и добавила: — Только что-то много несчастных случаев стало происходить вокруг.
Мы повернули к трапезной. Хмурый и обросший Александр, охранявший подходы к телу, посторонился, пропуская нас. На мое приветствие он ответил злым взглядом исподлобья. Настоятель отец Афанасий и диакон стояли прямо у тела женщины. Причем настоятель зачем-то трогал ее лицо.
— Не делайте этого, — предостерегающе крикнула я.
Дернувшись от окрика, настоятель повернул ко мне свое растерянное лицо.
— Я лишь хотел закрыть несчастной глаза, — извиняющимся тоном пояснил он.
— Не надо, — попросила я, приблизившись к покойнице. Одетая в простое ситцевое платье, Алевтина лежала у основания железной лестницы на животе. Ноги закинуты на ступени. Один тапок с ее ноги валялся на несколько ступеней выше, а второй на самом верху у изножья лестницы. Руки располагались вдоль туловища. Голова повернута лицом к выходу под неестественным углом. Из повреждений обширная овальная рана на щеке да кровоизлияния на шее в области поломанных позвонков.