— Жил? — переспросила я, тотчас же вычленяя самое существенное, на мой взгляд, слово в этой фразе.
— Вот именно, жил!! — вдруг завопил Маркарян и так врезал кулаком по полу, что я даже вздрогнула. — Жил, жил, жил!!! А теперь Мельников… теперь Мельников там не живет!
— А Бармин?
— И Бармин!!
Я промолчала.
Маркарян несколько успокоился и, приблизив ко мне толстощекое свое лицо, проговорил:
— Вы видели, Женя, на этаже есть еще одна квартира, так?
— Так, — согласилась я, — номер двенадцать. Расположенная по диагонали лестничной площадки.
— А вы заметили, чем дверь этой, двенадцатой, квартиры отличается от всех остальных, которые на нашем этаже, а?
— Заметила. В двенадцатой старая дверь, наверно, установленная еще строителями этого дома. Добротная, конечно, но уже весьма почтенного возраста. А двери в вашей квартире и в квартирах двух ваших соседей, господин Маркарян, — железные.
— Правильно! — возбужденно проговорил Маркарян. — Потому что в моей квартире… в моей квартире живу я! В тех тоже люди жили, и не последние люди! А в двенадцатой живет не пойми что — чмо какое-то! Черт знает кто!..
Я подняла на Маркаряна глаза. Откровенно говоря, прелюдия что-то затянулась. Еще ничего по существу дела я не услышала, хотя с того момента, как переступила порог этой квартиры, прошло уже достаточно времени.
— Гамлет Бабкенович, — терпеливо выговорила я прихотливое имя и отчество Маркаряна, — все-таки вы начали совсем уж издалека. Зачем вы меня сюда пригласили? Да, я вижу, что вы находитесь в тревожном состоянии, что вы напуганы, но, однако же…
— Хорошо! — заерзав на ковре, заявил Маркарян, перебивая меня. — Хорошо, я скажу! Женя, я человек не суеверный, я в церковь хожу, я православный христианин, как все уважающие себя армяне… к тому же моя мама — русская…
— Господин Маркарян! — поспешила прервать его я, видя, что он снова съехал «на обочину» и может начать рассуждать о своей родословной, не затрагивая основного вопроса, из-за которого он меня сюда пригласил. — Вы все-таки уже пошли в нужном направлении, мне кажется. Так не отклоняйтесь!
Гамлет Бабкенович округлил свои светлые глаза. Он потянулся ко мне и, понизив голос, проговорил:
— Женя, в двенадцатой квартире живет дьявол!!
Я откинулась на спинку кресла и несколько принужденно улыбнулась. Все это напомнило мне диалог между мной и моим соседом дядей Петей, который в свое время жаловался на то, что к нему приходят какие-то подозрительные молодые люди криминальной наружности. Молодые люди не были плодом белогорячечного воображения дяди Пети, они действительно приходили, как это установили первые же мои наблюдения. Оказалось, крутые молодцы хотели, чтобы одинокий дядя Петя подмахнул им подпись в дарственной на квартиру, а они взамен обещали заботиться о нем до гробовой доски. Как показывает мой опыт, те, кто подписывал подобные договоры для «опекунов», обычно ждали своей гробовой доски очень недолго. Так вот, мне удалось отвадить этих индивидуумов от моего соседа, после чего я несколько раз вдумчиво спрашивала его: