– Я сначала сосисок пожарю, намахну, – сказал Санек.
– Ты опять сосиски купил! – возмутился рыжий. – Мне же нельзя сосиски, а тем более жареные! У меня – печень!
– У всех у нас печень, поскольку это необходимый для функционирования организма орган, – попробовал выказать остроумие Санек.
И тут он заметил, что в комнате, помимо его сотоварищей, находимся я, Дмитрий Анатольевич и Капкан.
– А ты, Капкан, что здесь забыл? – задал вопрос Санек.
– Я за должком пришел, – нехорошо ухмыльнулся тот.
– Тебе же сказано, нет денег. Когда будут – вернем.
– А я не собираюсь ждать, когда будут! Я получу свои деньги сейчас. И не надо мне втирать, что у тебя их нет!
– Чего? Ты, Капкан, нарываешься? Вот теперь я тебе отвечаю: денег ты не увидишь никогда!
Капкан встал в угрожающую позу и сжал кулаки.
– Так, значит, драться надумал! – усмехнулся Санек. – Ну, давай, подеремся!
Капкан бросился на него, словно тигр, сбивая его с ног. Раздался звон разлетающегося вдребезги под тяжестью туши Санька витринного стекла серванта. Я сообразила, что момент, о котором с нами говорил Капкан, настал.
Все повскакивали со своих мест. Кавказец выдернул из сети электроплитку и попытался обрушить ее на голову Капкану. Я сделала парню подножку, и тот с грохотом рухнул на пол. Рыжий наступил на плитку босой ногой и заорал подобно кошке, которой отдавили хвост. Кавказец поднялся на ноги, развернулся в мою сторону и тут же снова лег, сраженный умелым толчком в солнечное сплетение, произведенным моими женскими пальчиками. Тем временем Санек сошелся с Капканом в жестокой схватке. Я уже успела оценить бойцовские способности Капкана, а теперь могла убедиться, что и его противник – малый не промах. На поединок этой парочки было любо-дорого посмотреть.
На меня обрушились Мишка и «здоровяк», но мы с Дмитрием Анатольевичем справились с ними без труда. Удар, нанесенный Степановым по носу, – и фантом Иванькова тихо заскулил на полу, вытирая хлынувшую веселым потоком кровь. «Маваши-гири» с моей стороны вывел из строя «здоровяка». Несмотря на свои внушающие ужас размеры, типчик оказался никудышным бойцом, и, возможно, еще и большим трусом и подхалимом. Но Мишка несколько секунд спустя вновь был на ногах. На этот раз его нос пострадал уже от моего кулака. Каково же было мое удивление, когда Мишка, не умудренный горьким опытом, словно зомби, в третий раз начал подниматься с пола. Я вспомнила, что наркоманы часто не чувствуют ни боли, ни страха.
Лицо Мишки превратилось в кровавое месиво, а он все рвался и рвался в бой, напоминая своей упорностью… нет, не отважного самурая, а детскую игрушку – ваньку-встаньку. Мне пришлось сломать ему челюсть и лишить сознания, так же, как и кавказца, ударом в солнечное сплетение.