— Да. Это все бывшие коллеги Андрея, — откликнулась Ольга. — Пришли выразить соболезнование.
— А мне казалось, что Егор не общался ни с кем из фирмы.
— Нет, кое-кого он знал… — отмахнулась от меня Веретенева, еще старательнее высматривая кого-то в толпе.
Проследив за направлением ее взгляда, я поняла, что она наблюдает за Петровым. Олег Васильевич стоял с группой каких-то мужчин и женщин. Вероятно, коллег.
Увидев его, Ольга стала пристально всматриваться в его фигуру, как будто стремясь что-то разглядеть. Мне хотелось поговорить с ней о Егоре, о том, как он мог быть связан с работой фирмы, но Ольге было не до меня.
Постояв рядом с ней и поняв, что сама Веретенева не удостоит меня своим вниманием, я все же решилась заговорить первой:
— Ольга, скажите… — проговорила я, и Веретенева резко повернулась в мою сторону.
— Да? — словно испуганно откликнулась она.
— А кто наследует предприятие после смерти вашего мужа, Андрея Семеновича?
— Он оставил завещание, — будто бы не слыша меня, произнесла Веретенева.
— И кто наследник? — настойчиво повторила я.
Ольга снова устремила куда-то свой взгляд, но теперь уже не в сторону Олега Васильевича. И не ответила на мой вопрос, подавшись вперед.
— Ольга! — позвала я ее.
— Да? Ой, простите! — отозвалась она, делая шаг в сторону. — Там пришел один человек… Мне нужно с ним поговорить… Давайте попозже… — попросила она и направилась к высокому худощавому мужчине, который разговаривал с полной пожилой женщиной.
Я осталась одна, продолжая наблюдать за передвижениями Веретеневой. А она подошла к высокому мужчине и, взяв его под локоть, осторожно отвела в сторону. Затем стала что-то негромко говорить.
Я осталась в одиночестве, размышляя о том, кто же он такой, этот мужчина, но скучать мне пришлось недолго, поскольку присутствующие как-то оживились и зашевелились. Я посмотрела в сторону той комнаты, где находился гроб. Господи! А я даже не зашла попрощаться с Егором.
Кажется, уже выносили тело. Отойдя в сторонку, я стала ждать, что же произойдет. Вскоре и в самом деле работники похоронного агентства не спеша вынесли гроб из комнаты и направились в сторону двери.
Я посторонилась, когда Егора проносили мимо меня. Украдкой взглянув на его лицо, я невольно поежилась. Никогда не любила смотреть на мертвецов, хотя по роду моей профессии мне приходилось делать это довольно часто. Но сейчас мне казалось, что вид трупа гораздо привычнее мне в обычной обстановке, то есть в квартире или на улице, в зависимости от того, где человека убили. А смотреть на мертвого человека, тем более друга и бывшего одноклассника, вот так в гробу — зрелище не для слабонервных.