Это не мой тип мужчин, но определенно он производил впечатление. Увидев такого один раз, потом еще долго будешь вспоминать.
При столкновении я невольно выронила листок с фамилией и адресом Нины, и теперь мой нечаянный знакомый нагнулся за ним. Уже передавая листок, он случайно остановился взглядом на размашистых буквах. Рука его дрогнула, и он едва вновь не выронил обрывок бумаги. Готова поклясться, мужчина с трудом сдержался от крика ужаса, а потом медленно перевел взгляд на меня. Не знаю, какая сила преобразовала его глаза, минуту назад казавшиеся такими красивыми, теперь они выражали готовый вот-вот вырваться наружу дикий панический страх.
Мужчина почти силой всунул в мои одеревеневшие пальцы клочок бумаги, лихорадочно подошел к двери и рванул ее на себя. Когда я обернулась, чтобы посмотреть ему вслед, никого уже не было.
Выезжая на переполненную трассу, я подумала, что к концу рабочего дня гораздо больше шансов встретиться с кем-нибудь из Тополевых, чем застать Исаева в поликлинике. Однако уже через полчаса глубоко разочаровалась в своих ожиданиях: на долгий настойчивый звонок никто не ответил, за дверью квартиры Тополевых царила абсолютная тишина. От отчаяния я даже затопала ногами, но и это не помогло. Тогда я присела на перила и принялась сверлить взглядом кожаную обивку двери. Я так увлеклась этим занятием, что даже не заметила, как на лестничный пролет поднялась бабуля и остановилась у противоположной двери.
— Вы к Тополевым? — спросила она на удивление звонким голосом.
Это было так неожиданно, что я даже вздрогнула.
— Да, я к Тополевым.
— Вы, должно быть, Ниночкина подруга? — предположила старушка, и я не стала ее в этом разубеждать.
— Наверное, воспитывались вместе в детском доме?
И снова я согласилась.
— Так Ниночка умерла, — вздохнула старушка.
— Да что вы говорите?..
— Совсем недавно случилось это. Такая молоденькая. Такая хорошенькая.
— А вы хорошо знали Нину?
— Да, несмотря на разницу в возрасте. Ниночка доверяла мне, у нее ведь совсем подруг не было. Она о вас ничего не говорила, вообще не любила вспоминать о годах, проведенных в детском доме.
— Может быть, расскажете, как она жила последние годы? Мы ведь так давно с ней не виделись.
— Ну конечно же, — улыбнулась старушка. — Идем ко мне.
Мы вошли в небольшую двухкомнатную квартиру, на которой лежал неизгладимый отпечаток советских времен. Я села в низкое жесткое кресло, а моя собеседница, представившаяся Анисьей Потаповной, присела на краешек стула, отодвинутого от круглого стола на невообразимо толстых ножках. Старушка так доверчиво поверила, что я Нинина подруга, и так безбоязненно пустила меня в квартиру, что было неловко за обман. Ведь я абсолютно не знала Нину, даже того, как она выглядит. Но Анисья Потаповна принадлежала к числу не только очень доверчивых, но и очень болтливых старушек. Без лишних вопросов она принялась за свой рассказ: