— Так кто же вы все-таки? — жалобно проблеял Шурик.
— Частный детектив Татьяна Александровна Иванова, — веско произнесла я и, продемонстрировав пистолет, ткнула его дулом в живот. После чего, резко сменив тон, ласково продолжила: — И сейчас ты, Шурик, быстро и внятно объяснишь мне, как и зачем ты моего лучшего друга, капитана Мельникова, под пулю подвел.
— Татьяна Ивановна! Христом-богом клянусь! — Бармен смотрел не на меня — не сводил взгляд с пистолета, упиравшегося в его пивное брюхо. Согнутые руки он сразу же, как только увидел оружие, поднял на уровень плеч, пухлые ладони, обращенные ко мне, дрожали.
— Татьяна Александровна, — невозмутимо поправила я. — Иванова — это фамилия. Ну, я жду.
— Татьяна Александровна, бог свидетель, ни при чем я! Да неужели бы я против Андрея Николаича! Мне Андрей Николаич как отец родной, так неужели такой грех на душу… Вот хотите крест вам на том поцелую?..
Он торопливо дернул «бабочку», расстегнул верхнюю пуговицу рубашки и вытащил наружу небольшой золотой крестик, несколько раз его истово поцеловал, приговаривая:
— Ни при чем я, вот как бог свят, ни при чем!
— Верующий? — я убрала пистолет от живота, но в кобуру не спрятала, держала в руке. Шурик вздохнул чуть свободнее и с энтузиазмом отрапортовал:
— Истинно верующий, в церковь хожу, посты соблюдаю. — На секунду задумался, потом добавил: — каждое воскресенье на исповеди, у отца Михаила.
Надо же! В жизни не видела такого добропорядочного бармена. И ведь действительно похоже, что верующий. Интересно, он на исповеди отцу Михаилу рассказывает, сколько клиентов за неделю обсчитал? А что, все нормально, грешит парень и тут же кается, все по Островскому. Я еще пару секунд помолчала, внимательно вглядывась в него, нагнетала напряжение, потом улыбнулась и убрала пистолет. Шурик воспрял духом и тут же выразил полную готовность рассказать мне все, что я пожелаю узнать.
— Так что за людей ты хотел показать Мельникову?
— Татьяна Ива… извините, Александровна! Так ведь Андрей Николаич хотел узнать что-нибудь про Кондратова. Тот бывал у нас здесь. Раньше, естественно, до того, как его взорвали.
«Естественно, до того, — мысленно согласилась я, — после взрыва он потерял интерес к подобным развлечениям».
— И когда он погиб, сами понимаете, слухи пошли, сплетни. Тут разное болтали, но в основном, что жадность его сгубила. Сами понимаете, народ у стойки толчется, разговаривает под выпивку, а я работаю, не всегда и разберешь, кто что сказал. Но обсуждали, что вроде он, Кондратов то есть, кому-то здорово на мозоль наступил. А другие говорили, что не то он кому-то недоплатил, не то на него денег пожалели, решили, что убить дешевле…