— Татьяна Александровна, я вспомнил! — голос в трубке звенел от возбуждения. — То есть вычислил!
— Шурик, это ты? — уточнила я.
— Ну да. Татьяна Александровна, я, как вы сказали, стал думать. Двадцать пятого они в первый раз пришли! У нас в тот день была не то чтобы драка, а так, суматоха небольшая. Посетитель один стал к девушке-крупье приставать, и его вывели. Аккуратно, конечно, без скандала, так, чтобы никто не обратил внимания, но мы-то заметили. Я у нее спросил, и она говорит, что это было двадцать пятого! Точно!
— Ясно. Слушай, а Кондратов тогда мог быть в казино?
— Двадцать пятое — это какой день, понедельник? Значит, да. Он человек привычки. Всегда приходил к нам по понедельникам и пятницам, два раза в неделю.
— Ясно. А знаешь ли ты, Шурик, что бывает с теми, кто дает ложные сведения?
— Татьяна Александровна! — взмолился Шурик. — Я же перед вами как на духу! Как на исповеди!
— Ладно, ладно, не дергайся, я же не говорю, что ты врешь. Спасибо за информацию. Но имей в виду, я ведь все проверю. И еще, сегодня этих двоих нет?
— Нет, — с сожалением ответил он. — Может, придут, еще рано… Я тогда сразу позвоню, я ваш номер телефона выучил.
— Спасибо, — повторила я. И решила поддержать энтузиазм бармена добрым словом: — Ты оказываешь следствию очень большую помощь.
— Так я же, чтобы найти, кто в Андрея Николаича стрелял, все что угодно… Вы уж ему привет передайте, не забудьте!
— Ни в коем случае не забуду. Андрей Николаевич получит твой привет в целости и сохранности.
— Ну я побежал, а то опять Леру одну бросил! До свидания, Татьяна Александровна.
— До свидания, Шурик.
Я медленно положила трубку. Значит, эти двое были в казино в тот же день, что и Кондратов. Знакомились с жертвой? Возможно. Или следили за ним? Или опять случайное совпадение? Что-то слишком много в этой истории совпадений. Интересно, Шурик правду говорит или все-таки врет?
Я взглянула на листок со своими записями, потом на часы. Ого, за полночь! Если для бармена «Козырной шестерки» это еще рано, то для меня уже довольно поздно. То-то я чувствую некоторую затрудненность мыслительного процесса. Оказывается, спать пора, а не ответы на каверзные вопросы искать. Что ж, против природы не попрешь, значит, как любила говаривать унесенная ветром Скарлетт, «об этом я буду думать завтра».