Но это не беда. У меня в арсенале имеется целый набор всевозможных отмычек, которые не раз помогали преодолеть не одну преграду в виде запертой двери. Я осторожно, стараясь как можно меньше шуметь, вытащила связку железяк из сумки и, взяв первую подвернувшуюся, попыталась открыть замок. Оказалось, что замок был на удивление простой конструкции, но отмычка не подошла. Я перепробовала четыре или пять отмычек, прежде чем мне удалось подобрать подходящую. Но в конце концов замок сдался на милость победителя, то есть на мою милость. Внутри механизма что-то тихонько лязгнуло, и я почувствовала, что дверь открылась. Оставалось только надеяться, что архив не оборудован сигнализацией. Правда, если судить по замку, это маловероятно.
Но тем не менее, войдя внутрь, я первым делом осмотрела стену около двери. Никаких признаков сигнализации не было видно. Я осторожно прошла внутрь комнаты, которая оказалась довольно просторной и почти пустой. В углу возле окна я заметила стол и несколько стульев, а у стены стоял довольно громоздкий сейф. Вернее, это был какой-то большой железный ящик с массивным замком, который даже и сейфом-то назвать можно было с натяжкой. Похожие несгораемые шкафы — так, кажется, они называются — в большом количестве имеются в милиции, я видела у Кири. Вероятно, в этом самом ящике и хранились все данные на членов общества ветеранов.
На окнах были установлены светонепроницаемые занавески, и этот факт меня очень обрадовал. Устроившись поудобнее возле шкафа, я принялась за дело. Открыть бы его побыстрее… Но громадный замок не обещал легкой работы. А время поджимало. Не могла же я сидеть здесь до утра. Охранники, бродящие вокруг здания, рано или поздно могут подняться сюда, а могут и снаружи заметить свет от моего фонарика, пробивающийся сквозь плотную пелену гардин.
Взяв универсальную отмычку, я попыталась отомкнуть допотопный замок сейфа. Не тут-то было. Выпустили его в каком-то одна тысяча девятьсот лохматом году, и сделан он был на совесть. Явно не дешевая китайская подделка. Нет, это было добротное изделие советской промышленности, и он не собирался сдаваться мне так скоро, как это произошло с замком двери архива.
Я достаточно долго проковырялась с чертовым замком работы неизвестного мастера, но в конце концов мои праведные (или правильнее сказать — неправедные?) труды были вознаграждены. Замок щелкнул и открылся. Правда, сначала в механизме что-то заело, и я даже со страху почувствовала приступ тошноты. Но непокорный замочек все-таки сдался мне! Я взялась за ручку дверцы и потянула ее на себя. Она оказалась весьма приличного веса, очень толстой и неожиданно противно заскрипела. Скрип так оглушительно нарушил практически мертвую тишину архива, что я вся сжалась в комок. Вдруг в этот момент охранник проходил как раз мимо окон комнаты и скрип привлек его внимание? Просидев, прислушиваясь, в неудобной позе минут пять, которые показались мне целой вечностью, я осторожно встала. Вокруг все было по-прежнему тихо и спокойно. Ничто не нарушало тишину здания.