Я осмотрела стопку с делами Сергеев. Их оказалось около двадцати. Ну и как теперь разбираться со всем этим добром? Может, взять, что называется, работу на дом? Хорошо бы, только как вынести папки отсюда? Нет, придется еще бог знает сколько времени колбаситься здесь, перелистывая бюрократические бумажки.
Нужно бы выбрать какую-то систему отбора. Может быть, стоит для начала отложить дела Сергеев с наиболее подходящим возрастом? Но я тут же отогнала эту мысль. Война в Афганистане длилась лет десять, и возраст всех ее ветеранов колебался в среднем от тридцати до сорока лет. А значит, практически любой из бывших воинов-афганцев мог оказаться «моим Сережей», то бишь любовником Елены и, возможно, убийцей Королева. А кроме имени, нет больше абсолютно никаких зацепок, даже самых маленьких. Что же делать?
Я открыла первую папку. Полистала немного и убрала в сторону. Да, так я вряд ли найду этого Сергея.
Сидя на полу и обдумывая сложившуюся ситуацию, я не заметила, как прошло время. Не придумав ничего путного, я встала и прошлась по комнате. Никаких мыслей в голове не было. И тут я решила все-таки отыскать кабинет Сарафанова.
Выйдя за дверь, я пошла по коридору, освещая себе путь фонариком. Вот она! На светло-коричневой дубовой двери красовалась никелированная табличка: «Сарафанов Владимир Иванович».
Вот бы войти туда! Только с таким замочком будет не так-то просто справиться, это не базарная дешевка, как на двери архива. Но осмотрев замок повнимательнее, я пришла к выводу, что открыть его, конечно, можно, хотя потребуется много усилий и масса времени.
Внутренний голос говорил мне: «Таня, не лезь ты туда, ну зачем тебе это надо? Вернись в архив и просмотри папки с личными делами. Если ты будешь упорна, тебе обязательно повезет».
Но желание попасть в кабинет «самого «было столь велико, что я послала свой внутренний голос куда подальше и достала из сумки связку отмычек.
А внутренний голос прямо орал:
«Татьяна Иванова, а ну, пошла прочь отсюда! Не влезай — убьет!»
«Заглохни!» — зло ответила я ему и принялась ковыряться в замке.
Кроме присущего мне упрямства, мои действия подхлестывало еще и то, что там, за этой дверью, таилось что-то очень опасное, а опасность, как известно, меня не только никогда не пугала, но и заставляла действовать более упорно. Где это видано, что бы я, частный детектив Татьяна Иванова, отступала перед лицом опасности и перед трудностями, какими бы они ни были?
А внутренний голос уже осип. Во мне все клокотало и трепетало в предчувствии чего-то опасного. Я, как борзая собака, почуявшая запах раненого зверя, уже не в состоянии была остановиться. И как бы ни надрывался мой внутренний голос, дух опасности действовал, как наркотик. Прекрасно ведь понимала, что все это предприятие может плохо кончиться, но поделать с собой ничего не могла.