— Надеюсь, ты понимаешь, что эти деньги тебе придется вернуть родственникам умершей? — задала я вопрос, ответ на который, по-моему, был очевиден.
— Конечно, я все это верну. Хотела Анатолию, сыну Ксении отдать…
— Но что-то тебя остановило, — встряла я опять со своей язвительностью. — Если о деньгах, накопленных старушкой, никто бы не узнал, то можно было бы с чистой совестью их присвоить себе, не так ли?
Держать в нервном напряжении эту Мальвину доставляло мне какое-то садистское удовольствие. Я чувствовала себя приблизительно как оракул, все знающий наперед. Хотя основная причина, почему Зуйко не вернула деньги сразу, была, конечно, в другом. Вернуть деньги — значит, добровольно признаться в краже. Никто ведь не сможет даже предположить, что такую сумму денег старушка дала Зуйко взаймы.
— Не собиралась я их присваивать, — настаивала на своем Светлана. — Скажи, кому мне их вернуть, и я сегодня же отдам.
Ее вопрос застал меня врасплох. Я еще раз взглянула на деньги, которые Зуйко положила на кровать. Если я верну их Геннадию, то часть из них достанется мне. Можно смело запрашивать пятьдесят процентов. Но ему-то как раз мне и не хотелось их вручать. Не хотелось иметь с этим уголовником ничего общего. С другой стороны, если деньги перейдут в руки Анатолия или Евгения Делунов, то никаких процентов мне не видать.
Вопрошающий взгляд Зуйко требовал от меня ответа.
— И ты не боишься, что тебя привлекут к ответственности? — ответила я вопросом на вопрос.
— Пусть сначала докажут, что я их украла, — с вызовом произнесла Мальвина. — Вычислить меня можно, так как это сделала ты, но доказать, что бабка отдала мне их не по доброй воле… Пусть попробуют.
Зуйко на моих глазах завернула деньги и положила их на прежнее место — под матрац. Она вовремя это сделала, потому что в комнату следом за этим влетела рассерженная Виолетта.
— Ну, хватит! Сколько можно! Мне доклад на завтра нужно писать.
С этими словами она глубже запахнула свой пестрый халат до пят и вызывающе на нас двоих посмотрела.
— Ладно тебе! — довольно грубо отозвалась Зуйко. — Ради красного диплома скоро совсем из штанов выпрыгнешь.
— Я-то, может, и выпрыгну, а кое-кому ради шаткой тройки приходится, наоборот, в чьи-то штаны залезать.
От Виолетты я подобных заявлений не ожидала. Она казалась мне слишком воспитанной для таких нападок интимного характера. Зуйко с ненавистью посмотрела в сторону своей соседки по комнате, но в моем присутствии сочла нужным воздержаться от ответных реплик.
Не желая быть свидетелем перепалки, я быстро начеркала на листочке адрес, который протянула Светлане.