Нажимая на кнопку звонка, я соображала, что скажу соседке, если она потребует от меня денег немедленно.
Сегодня, в отличие от вчерашнего вечера, Любовь Сергеевна имела весьма сосредоточенный, вдумчивый вид. Проводив меня все на ту же кухню — видимо, для лишнего напоминания о масштабах бедствия, случившегося по моей вине, — она пододвинула мне табурет. Взгляд мой уперся в Анатолия, стоящего у окна в строгом черном костюме. Сегодняшний стиль одежды делал его более солидным и внушительным. Даже его лоб, плавно переходящий в зеркально-гладкую лысину, окаймленную остатками жидких черных волос, не так бросался в глаза. Скрестив руки на груди, в глубокой задумчивости он смотрел поверх многоэтажных домов и, наверное, видел там нечто, доступное только ему.
— Меня зовут Анатолий Константинович. Моя жена сказала, что вы занимаетесь частным сыском, — тусклым голосом произнес он, не удосужив меня взглядом. Сама Любовь Сергеевна тихо опустилась на табуретку в углу кухни и скромно молчала на протяжении всего разговора.
— Если вам так угодно выразиться, то да, — ответила я, чувствуя себя не в своей тарелке, так как не понимала, куда клонит хозяин разоренного мной дома. Прикидывает, сколько с меня содрать?
— Насколько успешно идут ваши дела на этом поприще? — последовал второй вопрос.
И я вспомнила родную прокуратуру, в которой когда-то работала, и допросы следователей. Несмотря на тщедушное телосложение, Анатолий был напорист. Это чувствовалось по его тону, а я сидела перед ним, будто обвиняемая, и должна была удовлетворять его якобы законное любопытство.
— Довольно успешно, — сдержанно, и в то же время совершенно честно сообщила я.
— Каков процент неудач? — продолжал допытываться Анатолий Константинович, демонстрируя свое математическое, логически выверенное мышление.
— Не более одного, — послушно ответила и тут же поймала на себе заинтересованный взгляд собеседника, первый за все это время. Он внимательно оглядел меня, начиная с моих белокурых волос и заканчивая домашними тапочками. Видимо, прикидывал, насколько можно верить моим словам.
Вновь устремив глаза вдаль, хозяин квартиры, в которую я вот уже второй день наносила вынужденные визиты, перекинул руки за спину, сцепил их в замок и принялся плавно перекатываться с носков на пятки. Так грациозно и изящно у него это получалось, что я предположила: мужчина, вероятно, в свое время окончил хореографическое училище.