— Дефектолог? — удивленно покачал головой Гриша. — Вы будете работать в колонии? Такая красивая девушка!
Это было сказано от души, без тени иронии, и Лидия снова вспыхнула.
— Нет, — объяснила она. — Я буду работать в школе для слабослышащих. Так это называется, хотя на самом деле они не слабослышащие, а попросту глухие.
— Да, у нас в доме был один парень глухонемой. Жалко их, — покачал головой Проценко.
— Их не жалеть надо, а помогать им! — воскликнула Лидия. — Чтобы они стали полноценными людьми.
— Будете заказывать? — склонив голову, спросил Вадима официант.
— Подождем еще немного, — ответил тот. Вадим налил Лидии вина. Они с Гришей продолжали свою беседу, а Кристина и Вадим переглянулись — гости понравились друг другу, это приятно.
Кристина была счастлива. Если еще несколько минут назад она не знала, окажется ли их праздник удачным, то теперь сомнений в том, что все будет прекрасно, уже не оставалось. Она чувствовала себя феей, которая взяла и вызвала к жизни этот большой торжественный зал, по которому бесшумно снуют официанты. И эти хрустальные вазы, и мраморные колонны, и бархат сидений, и даже крахмальные скатерти. И Лидию она мановением волшебной палочки превратила из Золушки в прекрасную принцессу. И ведь действительно, ради кого они все собрались здесь? Ради нее.
Но, конечно, ничего бы этого не было, если бы не Вадим. И самое большое чудо совершил все-таки он. Потому что это он превратил ее в фею.
Кристина снова посмотрела на Вадима. Но внезапно что-то в его лице изменилось. Он смотрел сквозь нее, как будто Кристина вдруг стала прозрачной. Она оглянулась, В зал входили двое — высокая очень эффектная брюнетка в легком брючном ансамбле из лилового крепдешина, которую сопровождал молодой человек в темном костюме, с галстуком-«бабочка».
Они направлялись прямо к их столику.
Отчет о проделанной работе
— Проигрался в пух и прах! — Зычный голос Кефирыча разносился по коридорам «Эгиды».
— И что, неужели совсем-совсем ни разу не удалось выиграть? — спрашивали в один голос Аллочка и Наташа Поросенкова.
— Время от времени удавалось, у них там все ловко устроено. Но в конце концов раздели догола, мазурики! — И Фаульгабер подробно изложил свои приключения в «Псе».
— Смотрите, Семен Никифорович, не втянитесь, — наставительно говорила Пиновская. — Азартные игры могут вызывать зависимость того же типа, что и алкоголь.
— Да, река начинается с ручейка, пьянство — с рюмочки, — поддакивал Дубинин.
— Ничего! — хохотнул Кефирыч.
Своего миленочка нежно я люблю,
У кровати ножки нынче отпилю!