Уже было слишком поздно предпринимать еще что-либо, относящееся к делу. Решив, что с утра завтрашнего дня я отправлюсь в судмедэкспертизу, я направилась к Кате Семеновой, чтобы рассказать ей о событиях, о которых сама узнала утром. Разумеется, я рассчитывала одновременно вытянуть из нее какие-нибудь неизвестные мне подробности из жизни Ирины Лейкиной за последние годы. Ведь именно Катя сообщила мне о ее приезде и дала адрес.
Катя встретила меня крайне удивленно. Мне даже показалось, что она не особенно рада меня видеть. Впрочем, это легко объяснилось: в гостиной на диване перед телевизором сидел молодой симпатичный парень, который при моем появлении сделал движение бровями вверх и с акцентом сказал:
— Здравствуйте…
Я сразу поняла, что это и есть тот самый Вацлав, который в настоящее время усиленно обрабатывается белокурой пышно-грудой Катей с целью создания прочной выездной семьи, основывающейся на нерушимом славянском братстве русских и чехов.
Поздоровавшись с ее избранником, я потрясла Катю новостью, сказав ей о том, что Ирки Лейкиной больше нет. У Кати округлились глаза, отвисла нижняя губа, а сама она прислонилась к косяку двери. Наверное, и я выглядела не лучшим образом, когда сегодня утром узнала об этом.
Дав ей опомниться после первоначального шока, я взяла ее за плечи и повела в другую комнату.
Катя устало опустилась на кресло и как-то нервно меня спросила:
— Как это случилось?
— Сама пока точно не знаю. Но вроде бы все говорит за самоубийство из-за какой-то неразделенной любви.
— Ее уже похоронили?
— Да, наверное. Она умерла четыре дня назад.
— У вас бе-да? — вмешался в разговор Вацлав. — Кто-то умер?
— Да, — ответила я. — Наша с Катей институтская подруга. Покончила с собой из-за какого-то мужчины.
— Странно… — тихо сказала Катя. — Никогда Лейкина не давала повода думать, что из-за какого-то мужика может потерять голову, а тем более удавиться.
— Я того же мнения. Но факты налицо. Завтра поеду в судмедэкспертизу, может быть, что-то выясню дополнительно…
— Ты что, думаешь, что… — лицо Кати стало напряженным, — что ее могли убить?
— Катя, ты же знаешь, что меня профессия обязывает, — вздохнула я. — Потом еще кое-что, — вспомнила я о предостережении гадальных костей, — заставляет меня придирчиво отнестись ко всем этим версиям…
— Что именно? — с любопытством посмотрела на меня подруга.
— На меня напали, когда я выходила из подъезда, где жила Ирка, — нашлась я с ответом, не желая распространяться о своих паранормальных советниках.
Катя прижала руки к лицу и с ужасом посмотрела на меня.