— Разумеется, замечательные ребята, — с некоторой иронией отозвался Сергей Евгеньевич и откинулся в кресле. Он позволил даже закинуть одну ногу на другую в моем присутствии. Я, честно говоря, искренне изумилась, что человек его комплекции способен на такие акробатические упражнения.
— Несколько дней назад на мосту через Волгу произошло дорожно-транспортное происшествие, — сообщила я спокойно, подозревая, что Сергей Евгеньевич знает об этом не понаслышке. — Ребята погибли при невыясненных обстоятельствах.
— Я что-то слышал об этой трагедии, — отозвался Дубинин. — Жалко ребят. Вы пришли за моими соболезнованиями?
Сергей Евгеньевич посмотрел на меня с пренебрежением, которое он и не старался скрыть. Губы его расплылись в улыбке, которая была совершенно не к месту. Меня уже начинала выводить из себя такая манера поведения Дубинина.
— Вы совершенно напрасно паясничаете, — произнесла я. — Я занимаюсь частным расследованием убийства парней. На данном этапе я пришла к выводу, что это преступление связано с деятельностью вашей компании.
— Да? И каким же это образом, интересно? — оживился Сергей Евгеньевич. Он даже сменил позу и потянулся всем своим мощным телом ко мне.
Я опешила от такой наглости. Пожалуй, это стало последней каплей. Я резко поднялась со своего места, бросила на Дубинина строгий короткий взгляд, а затем молча удалилась из его кабинета, даже не попрощавшись. Никогда никому я не позволяла издеваться над собой. И сейчас тоже не позволю. Если Сергей Евгеньевич отказался от чистосердечного признания — а именно на это я сейчас, по наивности своей, рассчитывала, — я буду действовать решительно.
Отчасти его поведение являлось показателем того, что у Дубинина рыльце в пушку. Если бы Сергей Евгеньевич не имел никакого отношения к этому преступлению, он бы был сговорчивее, может быть, даже постарался помочь мне. Ведь Екатов, директор гольф-клуба, пошел на сотрудничество со мной, и в результате сейчас он вне подозрений.
Странно и то, что Сергей Евгеньевич так отреагировал на мои подозрения к его персоне. Любой другой человек на его месте начал бы оправдываться или же хотя бы привел какие-нибудь доказательства своей невиновности. Такое ощущение, что Сергей Евгеньевич не воспринимал меня всерьез. Это-то и было самым обидным.
— Маринка, я тебе говорю: он сегодня не в духе, — неожиданно услышала я разговор двух девушек, которые стояли в коридоре у окна. У одной из них в руках была маленькая чашечка кофе на блюдце. — И меня пропесочил по первое число, — продолжила она.
— А я хотела у Сергея Евгеньевича сегодня попросить несколько дней за свой счет, — с сожалением отозвалась Марина, отодвигаясь от стены.