— Как я понимаю, у Коршунова опять возникло желание с тобой расправиться?
— Да. Ведь я знаю, где тот ларец, в котором находится его «смерть», осталось лишь выяснить кое-какие детали. Весь вопрос в данный момент в том, кто кого — он меня или я его первым достанет.
— Мне только непонятно, почему он поручил твое убийство юнцу Демину?
— А почему он поручил убийство Самохвалова Демину, тебе понятно? — задала я риторический вопрос. — Ведь получилось же у мальчика отравить родного отца! Получилось бы и мое отравление, если бы у дяди Пети не оказалось крючков для открывания дверей лифта и если бы мужчина не вышел на мой стук на лестничную площадку. Сам знаешь, сейчас люди каждого шороха боятся, а слесарь в тот вечер был пьян «в шишку». Я до сих пор удивляюсь, как он в таком состоянии сообразил, чего от него хотят. Так что жива я осталась просто благодаря чуду. И вообще, если бы я не начала копаться в этом деле, у Демина было бы больше шансов гулять с девочками, чем теперь.
Делая Грише выкладки по теории убийств, я одновременно глушила досаду по поводу невозможности слышать окончание разговора двух мужей, который так прекрасно транслировался с помощью «жучка».
По моим меркам, времени прошло достаточно для того, чтобы завершить любой задушевный разговор, но вишневый «Опель» так и не показывал носа. Неужели уехал, пока мы выписывали круг? Но нет. Вот она, вышеупомянутая машина, прошуршала шипами мимо нас, и Гриша, усвоив мои инструкции по слежке, тронулся с места.
Учитывая тот факт, что Спайк наверняка обрисовал Пинкертону незабываемый портрет незнакомки, которая по рассеянности «забыла» «жучок» у него в кабинете, я предусмотрительно переместилась на заднее сиденье, надеясь быть не столь заметной за внушительной фигурой Григория.
Ехали мы не долго, всего-навсего до следующей фирмы по недвижимости, расположенной неподалеку, отличавшейся от первой названием — «Риэлт-компани». А еще тем, что здесь когда-то работала Евгения Логинова, с которой меня связывали трудовые будни в прокуратуре несколько лет назад. Пинкертон скрылся за дверями фирмы, а мой сотовый призывно запиликал. Майор милиции довел до моего сведения, что вишневый «Опель» принадлежит Белых Валерию Николаевичу. Он также располагал и другой информацией о владельце этого автомобиля: он — подполковник ФСБ в отставке. Надо сказать, я ожидала чего-то подобного.
Белых провел в фирме около получаса, затем тронулся дальше. На этот раз путь его лежал в район третьей городской больницы. Не доехав до оной, Пинкертон свернул на тихую улочку и остановился возле ларька. Мы же проехали по главной дороге чуть дальше и припарковались за металлической оградой больницы, из-за которой «Опель» был прекрасно виден.