Однако после тщательных раздумий кандидатуру Кири отбросила: совсем недавно я пользовалась его помощью, надо и честь знать. Нет, здесь нужен такой человек, который будет заинтересован в том, чтобы оказать мне услугу. Значит, это должен быть… Гарик!
Ох уж этот знойный армянин Папазян! К нему я обращалась тогда, когда мне требовался некий творческий всплеск, заставляющий мыслительный процесс бить ключом, а настроение превращающий в сплошную песню. Мой дорогой Гарик мечтал о том, чтобы добиться моего, так скажем, расположения, из скромности не буду продолжать дальше. Уже много лет он был готов исполнить по моей особой просьбе любые, даже самые замысловатые пируэты… в пределах своей служебной деятельности. Добыть самую тщательно охраняемую информацию было лишь одним из элементов его арсенала. А все для того, чтобы в очередной раз попробовать покорить меня. Но счастливая звезда Гарика всегда пряталась за тучу в тот момент, когда он торжественно преподносил мне результаты своего труда. Уже много раз я устраивала ему мастерские обломы, не чувствуя при этом никаких укоров совести. Да и какая может быть совесть у ветреной женщины, коей я время от времени себя считала?
Что же касается Гарика, то он с завидным, типично кавказским упрямством верил в то, что когда-нибудь я сломаюсь. Лично я не исключала такой возможности. Но, поскольку недостатка в поклонниках не испытывала, мне гораздо интереснее было держать Гарика на расстоянии и наблюдать за его нравственно-похотливыми страданиями. Можно сказать, в этом состоял один из моих немногочисленных капризов.
Итак, кандидатура Гарика была утверждена мной безоговорочно, а уже через несколько секунд я весело набирала его номер. Половина двенадцатого ночи — поздновато, конечно, для звонков, но куда денешься? Длинные гудки методично разбивали телефонную тишину, а трубку все не брали. Дома он, я знаю. Куда он денется? Небось дрыхнет после тяжелого трудового… Наконец хриплый прерывистый голос тяжело выдохнул в трубку:
— Алл-ло!
О-па, как неудобно, я, кажется, не вовремя! Сдерживая предательский смех, я пыталась представить себе злобное лицо Папазяна, который в этот неранний час был бесцеремонно оторван от очевидного и очень важного для молодого мужика занятия. И кем оторван — мною! Это Гарику будет трудно проглотить, и на сей раз он приложит все свои недюжинные силы, чтобы на месте его сегодняшней подружки оказалась наконец я. Удачи тебе и мне тоже, посмотрим, кто из нас победит! Мне сразу же стало весело, и появился тот интерес, который подобен допингу в обыденной жизни, который заставляет сердце чаще биться, а глаза радостно блестеть.