— Так вот, — подвела итог Ада Гинзбург. — Моя клиентка была бы крайне заинтересована в том, чтобы этим делом занимался человек вполне посторонний, который мог бы судить непредвзято и не идти на поводу у навязанной милицией версии.
— Спасибо за достойную характеристику, — поклонилась я. — А теперь давайте перейдем к конкретике.
Выяснилось, что труп Льва Ивановича Ильина был найден сегодня в шесть часов утра в номере люкс гостиницы «Проливной дождь».
Смерть наступила вчера между тремя и шестью часами дня.
Лев Ильин скончался от выстрела в упор, произведенного из револьвера системы «наган».
Отпечатки пальцев, разумеется, не обнаружили.
Самоубийство исключалось.
Выслушав Аду, я тяжело вздохнула.
Оказывается, супруга моей клиентки пристукнули как раз в тот момент, когда я обнимала унитаз в дамской комнате бара номер три.
Что ж, это дает определенную пищу для размышлений.
— Дело только начинается, а у меня уже куча вопросов. И поскольку Виктория Борисовна Заварыкина, Александр Сергеевич Заварыкин, Роза Захаровна Бурякова и некая Ольга наотрез отказываются со мной общаться, а Дарью Томашевскую мне так и не удалось выловить, мне ничего не остается, как поговорить с вами, госпожа Голубева. Надеюсь, что вы будете со мной гораздо откровеннее, нежели в нашу первую встречу.
Лилия Игнатьевна застыла с открытым ртом.
Удивленная физиономия ее адвоката тоже была достойна немой сцены в последнем акте «Ревизора».
Первой обрела речь Ада Гинзбург.
— Вы хотите сказать, что встречались с самой Заварыкиной? Вы что, были у нее в офисе?
— Нет, она сама ко мне приезжала.
— Виктория Борисовна! — не на шутку испугалась Голубева. — Какой ужас!
— Действительно, ужас, — подтвердила я. — Крайне неприятная особа. И сынок — весь в мамочку. Натравил на меня двух бандюг из охраны.
— Постойте, постойте, — наморщила лоб Голубева. — Вы сказали, что были и у Буряковой? А к ней-то каким ветром вас занесло?
— Меня? — в свою очередь удивилась я. — Да я знать не знала о ее существовании до вчерашнего вечера. Она заявилась после визита вашей бывшей начальницы. И если Виктория Борисовна предлагала мне деньги и место в своей конторе, то Роза Захаровна открытым текстом угрожала лишением лицензии. Я, видите ли, лезу не в свое дело и тревожу покой невинных людей. А сама, между прочим, была в ресторане гостиницы «Проливной дождь» около пяти часов. Что, по-вашему, она там могла делать?
— Ну, это очень модное место, — пожала плечами Голубева. — Там бывают многие люди.
— Да? А вот я могу сказать, что бар номер три был почти пуст. Так что, если там и бывают большие скопления народа, то преимущественно по вечерам. Что вы на это скажете?