Короче, быстренько взвесив все «за» и «против», я сказала:
— Юрий Яковлевич, я соглашусь работать на вас, если ваше дело меня заинтересует. Не люблю скучной, рутинной работы.
— Понимаю вас и уверяю, что это расследование не может вас не заинтересовать, — поспешил заверить меня Юрий и, прежде чем я что-либо ответила, самоуверенно заявил: — Я рад, что вы, Татьяна Александровна, согласились. Мне тоже будет очень приятно с вами работать. Вчера я встречался с одним сыщиком, бывшим ментом, но тот сразу меня узнал и выставил за порог, так и не выслушав до конца. Ну да ладно, не будем о грустном.
Я стала мысленно гадать, кто же из моих коллег бортанул Козельчика. Словно читая мои мысли, клиент сказал:
— Не сверлите меня своими красивыми глазками, не надо, я все равно не назову вам его имени. Мне не чужда элементарная этика. Так какие у вас существуют правила? Договор сначала надо заключить, оплату внести, да? Как говорится, унция репутации стоит фунта работы, — то ли сумничал, то ли сострил клиент, но мне его мудреная фраза не понравилась.
— С договором успеется, а оплата зависит от сложности дела. — Я сменила позу и сказала со всей серьезностью: — Итак, слушаю вас.
— Лады. Татьяна Александровна, как я вам уже сказал, перед вами бывший вор, домушник. В конце семидесятых и в восьмидесятых годах обо мне легенды ходили, причем не только в Тарасове… Для меня не существовало препятствий в виде дверей и окон. Я мог взять любую хату. И, заметьте, ни разу не нарвался на свидетелей и нигде не оставил отпечатков своих пальцев. — Козельчик с любовью посмотрел на свои ловкие руки. — В конце восьмидесятых работать стало сложнее.
— Да? А что так?
— В некоторых богатых домах появилась сигнализация нового поколения, и мне пришлось взять помощника, который разбирался в электронике. У меня с этим как-то не очень… В общем, я прогорел. Накрыли нас на третьем совместном деле, причем мой напарник то ли по неосторожности, то ли по тупости умудрился отправить одного милиционера на тот свет с помощью оголенных проводов. Мне дали пять лет, ему — десять. На том наши пути разошлись, свои сроки мы отбывали на разных зонах. Я отсидел все от звонка до звонка, вышел на свободу, а Союза уже нет. Другая страна, другие законы, в общем, я быстренько понял, что можно хорошо жить без квартирных краж. Может быть, это звучит смешно, но зона меня исправила.
— Не вижу в этом ничего смешного, — заметила я.
— Я женился и занялся законным предпринимательством, или бизнесом, если вам это слово больше нравится. Собственно, мой теперешний бизнес чем-то сродни моей прежней профессии. Но раньше я приходил и брал деньги, теперь люди сами несут их мне. Знаете, я мог бы считать себя почти счастливым человеком, если бы не проблемы со здоровьем. Но его ни за какие деньги не купишь. Это я точно зна… — Козельчик запнулся, потом закашлялся. — Что-то я отвлекся на воспоминания. Татьяна Александровна, как это ни смешно, но мою квартиру на прошлой неделе обчистили…