– Это другой вопрос, – сказал Алексей. – А вообще он убийца. Между прочим, тоже приезжий. Дудкин по фамилии. Я его обязательно задержать должен был. Теперь, если начальство узнает, мне просто башку оторвут. Говорю вам это откровенно.
Глория пожала плечами.
– Сочувствую, – сказала она. – Но уже ничем не могу помочь. Даже если это и был он, то все – птичка улетела.
– Вот я и говорю – плохо, – еще раз вздохнул сержант. – Теперь и вам уехать придется. И как можно скорее. Мне самому этого не хочется. Я такую девушку, как вы, впервые встретил. Но выхода нет. Вы не представляете, что может случиться, если про этот случай начальство узнает. И мне плохо будет, и вам тоже.
– Страшное у вас, похоже, начальство? – с иронией сказала Глория.
– Не то слово, – согласился Алексей, заметно мрачнея. – Потому и прошу вас уехать. Прямо сегодня уезжайте, Глория. Про вас пока никто не знает. Кроме бабки, конечно. Но я ей скажу, что принял меры. А ребята будут молчать. Им тоже не интересно, чтобы эта история наружу вылезла. По головке никого не погладят.
– Значит, вы мне сделку предлагаете? – прищурилась девушка.
– Ну, типа того, – кивнул Алексей. – А что делать? Иначе все может очень плохо кончиться. Вас запросто арестовать могут – как сообщницу. Поэтому давайте так – я вас не видел, вы меня не видели. И разойдемся, как в море корабли.
Он печально вздохнул и посмотрел на Глорию.
– А документик свой покажите все-таки, – добавил он льстиво. – Я адресок спишу. Буду в Москве – обязательно загляну, с цветами. И с шампанским.
– Нет уж! – решительно заявила Глория. – Как корабли, значит, как корабли. На шампанском заодно сэкономите.
– Жалко! Честное слово, жалко! – с чувством сказал Алексей, однако настаивать не стал.
Он решительным жестом натянул на голову форменную кепку и встал. Лицо его приняло строгое, почти официальное выражение.
– Ну что же, прощайте, Глория! – произнес он так трагически, что девушка едва сдержала улыбку. – Надеюсь, больше мы с вами не увидимся. Обстоятельства были сильнее нас. Но я буду долго вспоминать вас.
Он резко повернулся и вышел, хлопнув дверью. Глория еще секунду посидела неподвижно, а потом упала без сил на тахту и залилась истерическим смехом. Дудкин, который уже задыхался в своей западне, страшно на нее разозлился, потому что из-за этого смеха он никак не мог расслышать, что происходит во дворе. А кроме того, он не видел ни малейших поводов для смеха.
– Какого черта? – прошипел он из-под тахты. – Вы что, с ума сошли?
Глория с трудом оборвала смех и сдавленным голосом сказала: