— Доброе утро, Танечка! — зычно вскричал он. — Я уже думал, что вы про нас забыли.
— Простите, Игорь Сергеевич, — ответила я, — обстоятельства, заставившие меня опоздать, довольно серьезны… Галя Елисеева найдена мертвой в собственной ванне…
Его лицо мгновенно изменилось. Выражение гордости за не бесцельно прожитые годы уступило место озадаченности.
— Как? — растерянно спросил он меня, как будто я знала, с чего это кого-то так раздражала семья Елисеевых, что они решили вырубить ее под корень. Возможно, Елисеевы были корсиканцами и подпадали под действие вендетты.
— Давайте пойдем куда-нибудь в менее людное место, — предложила я.
Он вытер платком испарину со лба. Отчего-то этот платочек вызвал у меня чувство, близкое к умилению.
— Хорошо, — кивнул он, — но как же это…
Прервав себя на полуслове и взяв себя в руки, он постарался обрести прежний уверенный вид, что ему почти удалось. Мы прошли в бар, где я вежливо отказалась от «Гиннеса», отдав предпочтение кофе, он попросил меня описать то, что произошло. Я рассказала все, начиная со звонка, умолчала только об одной детали — о найденном браслете.
— Да-а, — вздохнул он, — странная история.
— Игорь Сергеевич, — спросила я, — Галина была связана с елисеевским бизнесом?
— Нет, по-моему, — пожал он плечами, — Галина была довольно скромная девочка. Честно говоря, я не могу представить, что она сидела на игле…
— А каковы были отношения у нее с вашей дочерью?
— Думаю, они были равнодушны друг к другу, — задумчиво произнес Игорь Сергеевич, — впрочем, спросите об этом у Вики.
Смерть Галины подтвердила его версию. Вряд ли и брат и сестра были жертвами несчастного случая. Что же заставило убийцу поступить так неосторожно? Самоуверенность? Страх?
У меня не было пока ответов. Одни вопросы. Почему, например, меня ударили по голове? Откуда Галина знала, что я не просто пресс-секретарь? И кому еще это известно?
Одно я знала наверняка — убийца рядом. И он опасен.
По дороге к Андрею ступор, в котором я находилась, отпустил. Отчего-то смерть Елисеева не произвела на меня такого впечатления, как смерть Галины. Признаться, меня начал бить легкий озноб. Наверное, елисеевская смерть, как и жизнь, носила несколько неправдоподобно-кукольный характер, с Галиной же было все по-другому.
Я поднялась к Андрею в кабинет, проклиная свою женскую чувствительность: показывать слабость так неприятно, особенно лицам противоположного пола. Поэтому я взяла себя в руки. В конце концов, дружочек Таня, это ведь не первый труп, который ты видишь. При твоей работе, можно смело сказать, и не последний. Надо привыкать, солнце мое.