— Так вот, — говорю, — что я думаю… Во сколько примерно концерт заканчивается?
— Часов в девять…
— Сегодня в десять часов я залезу через это окошко, посмотрю, что и как. Где у них там подвал?
— Это… в общем… Давай я с тобой пойду! Покажу, помогу заодно, — неожиданно предложил Вася.
Я заколебалась. Вообще-то я всегда работаю одна. На себя как-то удобнее и рассчитывать — сама себя ведь не подведешь. Но… в принципе, можно попробовать. Тем более что Василий лучше меня знает, где у них что там расположено.
— Ну хорошо, пойдем.
Василий после моих слов ужасно развеселился. Заказал себе еще бутылочку пива, даже порывался взять водки, чтобы выпить за успех дела, но я не позволила — сейчас выпьем, захочется еще, к вечеру отходняк пойдет, а какая работа с больной головой?
Чтобы отвлечь своего приятеля от подобных желаний, я поведала ему историю о маньяке, преследовавшем меня вчера ночью в парке.
— Здорово! — восхитился Василий. — Вот тебе повезло — живого маньяка видела! Я обязательно песню про это напишу!
Он стал бормотать про себя какие-то слова, что-то вроде: «Извращенец шел по улице, на Татьяну мерзко жмурился…»
Мне стало скучно, и я решила прервать его творческий процесс:
— Пойдем, Вась, ко мне зайдем, посидим. До вечера времени еще полно, а одна сбешусь я в четырех стенах.
Предложение было с готовностью принято, и мы двинулись по улице. Оказалось, что Вася, если захочет, может быть жутко надоедливым — по дороге ему удалось уломать меня купить бутылочку водки. Получив вожделенный предмет, он радостно вертел его в руках, разглядывал этикетку, ковырял ногтем пробку, тряс бутылку возле уха — слушал, как внутри переливается жидкость.
— Ну вот, — сказал он, когда мы подходили к подъезду, — посидим сейчас хорошо и пойдем. От одной бутылочки ведь ничего не будет, правда?
Я вдруг подумала, что уже, наверное, несколько лет не встречала абсолютно непьющего мужика. Зато алкашей — сколько угодно!
Мы поднялись по лестнице на восьмой этаж — лифт, как обычно, не работал.
— Посмотри, Вась, в почтовом ящике у меня ничего нет? — попросила я своего спутника.
По какому-то странному замыслу управдома почтовые ящики находились у нас не там, где они должны находиться — на первом этаже, а на каждом этаже, по числу квартир на лестничной клетке. Сколько раз уже, сталкиваясь с почтальоном по утрам, я была вынуждена выслушивать от него жалобы! Как будто это я виновата!
Василий отстал и, насвистывая песенку, принялся греметь жестяной крышкой ящика. Я вынула ключи, открыла дверь и вошла в квартиру.
— Ну долго ты там еще будешь… — Я хотела прибавить «возиться», но слово, как пишут во всяких там бульварных детективах, «застыло у меня на губах».