— Как прокуратура следит за соблюдением законности в своем районе? Пятнадцатилетнюю девочку, дочь погибшей, почему-то забирает ее тетка. И это при живом отце, который не лишен родительских прав. — Я выжидающе посмотрела на следователя.
— Мы не располагали адресом отца девочки. Тем более что родственники Оксаны со стороны матери отрицательно характеризовали его! — объяснил Назаров свое бездействие. — Кстати, можно поинтересоваться родом его занятий?
— Заведующий кафедрой, профессор Тарасовского технического университета, — отрекомендовала я своего клиента.
Василий Платонович просто развел руками.
— Кстати, товарищ Назаров, а почему квартира погибшей в отсутствие дочери превращена фактически в притон, очевидно, бывшими знакомыми умершей?
В этот раз следователь не стал уточнять, откуда я располагаю подобной информацией. Он только начертал несколько строк в своем настольном календаре.
— И еще, Василий Платонович. — Я подвинулась чуть ближе к нему, дабы показать всю значимость предстоящей фразы. — Я прошу вас по своей линии или совместно с органами опеки и попечительства заняться вопросом передачи несовершеннолетней, оставшейся без попечения матери, родному отцу.
Следователь согласно закивал, записывая и это в свой календарь.
— Интересно, нам кто может быть полезнее: следователь-новичок или подкупленный убийцами страж закона? — спросил меня Полежаев, когда я села в машину.
— Очевидно, новичок. Если он заметит свет в конце тоннеля, начнет землю рыть, раскапывая дело, — предположила я.
— Да, пока Васю самого не закопают, — с грустью согласился профессор. — Кстати, зачем ты сдала ему Петюню и его компанию?
— Для активизации наших противников. А то получается, что замочили бедную женщину и думают, что все это сойдет им с рук? — возмутилась я.
Ужинать в этот раз мы решили в придорожном кафе на выезде из Зареченска. Достаточно громкое название — «У Ашота» — обещало кавказскую кухню. Так и оказалось. Повара кавказской национальности предложили люля-кебаб, очень напоминающий разновидность шашлыка, с той лишь разницей, что между ломтиками мяса лежали обжаренные спелые помидоры. Палочки люля-кебаба внушительными размерами напомнили моему спутнику шашлык на озере Рица в Абхазии, которое он посещал неоднократно в благословенные советские времена. У меня же они не вызвали ровным счетом никаких ассоциаций.
Разомлевшие после сытного ужина, мы несколько минут молча сидели в машине, соображая, что делать дальше. Заканчивалась среда. Предпринимать что-либо на ночь не имело смысла. Как говорится, береженого бог бережет. Устраиваться на ночлег было рановато. В запасе имелась еще пара солнечных часов.