Груничев, молча выслушав мое сообщение, опять кивнул.
— И у меня к вам просьба. Может быть, я покажусь вам надоедливой, но все же — вспомните о ваших врагах. Конкуренты, обиженные, любовницы, в конце концов!
Спрашивала я скорее для очистки совести, чтобы окончательно убедиться, что никто всерьез не мог желать Святославу смерти. Груничев опять не произнес ни слова, только отрицательно покачал головой.
— У вас не было любовниц? — прямо спросила я.
— Нет, — разжал наконец губы Груничев.
— Теперь вопрос на грани бестактности. У вашей жены могли быть связи на стороне?
Святослав медленно поднял голову, взглянул мне в глаза, нахмурил брови, а потом снова четко произнес:
— Нет.
Я не стала продолжать тему. Если даже у Алены любовник и был, то Груничев об этом не знает. Вопрос был немного не по адресу. Но главного я еще своему клиенту не сказала. Собственно, предыдущие вопросы были, можно сказать, формальностью. Я просто подводила собеседника к разговору о его жене.
— Святослав, расскажите, как вы познакомились с Аленой, — попросила наконец я.
Груничев впервые проявил признаки оживления. Он поднял вверх бровь, как бы спрашивая: «А это-то здесь при чем?» И я решилась прояснить ситуацию, хотя и не знала, как Святослав воспримет мое сообщение.
— Дело в том, что я склоняюсь к мысли, что мишенью убийц была Алена. Именно она, а не вы, — пояснила я. — Поэтому мне важно все, что имеет отношение к ней.
Однако я опасалась, что самого главного, того, из-за чего его жена попала под удар, он не знает. Но расспросить клиента все равно было необходимо.
Груничев не нашел сил мне возражать. Несмотря на свое обычное стремление оспаривать что угодно и стараться самому все решать, сейчас он выглядел человеком, которому можно было навязывать свою точку зрения совершенно спокойно.
— Мы познакомились в кафе. Чисто случайно, — заговорил Святослав. — Это произошло год назад…
— У Алены есть родные? — перебила его я.
— Есть… — автоматически, хотя и обескураженно, ответил он. — Но… Я не знаю, где они.
— То есть как это? — удивилась я.
— Ее мать я ни разу не видел.
— Вот как? Она не была на вашей свадьбе? — продолжала удивляться я.
— Ну, у Алены с ее мамой… — Святослав замялся, — были плохие отношения. Они давно не виделись. Она живет в другом городе.
— В каком? — Я почувствовала, что иду в верном направлении.
Смущение Груничева при вполне простых вопросах относительно родственников его жены говорило о том, что он сам обескуражен тем, настолько неестественными выглядят его объяснения.
— В Пензе, — сказал он после некоторой паузы.