Она замолчала.
Одинокая лодка проползла по гладкой поверхности пруда, сидящий в ней задумчивый пенсионер вяло шевелил веслами.
В принципе я уважаю воспоминания женщин о первой любви. Тем более если это главные для них воспоминания.
Не каждая из нас получает возможность жить сегодняшним днем. Энергия прошедших чувств — для скольких женщин это единственная энергия жизни. Ни одна из женщин в этом не виновата. В этом я уверена на все сто.
Но развивать тему женской солидарности мне сейчас очень не хотелось. Поскольку меня интересовали вопросы исключительно мужской психологии.
— Извините, Ольга Николаевна. Мне очень нужно понять отношения вашего Димы с Когтевым. От того, насколько я в этом разберусь, зависят судьбы по крайней мере трех человек.
Я не собиралась посвящать ее в подробности своих проблем с Когтем и Сапером. Ее личные пристрастия могли внести серьезные искажения в логическую структуру ситуации и основательно меня запутать.
— Когтева я ненавижу… Он исковеркал мою жизнь. Знаете, в то лето, после окончания школы, я серьезно собиралась его убить. С ножом приходила сюда, на эту лавочку. Глупое, детское желание, но до сих пор я, школьный учитель, хочу, чтобы этот человек умер. Я не смогла его простить. А Дима… он оказался слабым, безвольным человеком. Он не смог защитить нашу любовь.
— Ольга Николаевна, я не понимаю, Когтев соперничал с Димой из-за вас?
— Они дружили с детства, с первого класса. Дима из интеллигентной семьи, его мама преподавала сольфеджио в музыкальной школе, отец…
Он ушел от Надежды Васильевны к другой женщине, когда Диме было пять лет. Дима не простил его. Ему было пятнадцать, когда он рассказывал мне о своей семье. Он плакал, называл отца предателем, говорил, что ненавидит его…
Я гладила его как маленького, целовала его мокрые от слез глаза… Я была нужна ему и была этим счастлива. Он плакал, и я была рада облегчить его страдания, успокоить этого маленького мужчину. В тот момент я впервые почувствовала, что я женщина…
В то лето мы с ним были счастливы. Пока я не узнала, какую роль в его жизни играет Когтев.
Она вновь замолчала. Я понимала, что и в тысячный раз те давние переживания так же остры и мучительны для нее, как будто бы все происходило лишь вчера. Поэтому не торопила ее, зная, что сама все расскажет, остановиться уже не сможет.
Она достала еще одну сигарету и молча курила, видимо пытаясь справиться с волнением.
Я ждала.
Наконец ее окурок полетел в воду, и она вновь заговорила.
О том, что меня интересовало больше всего.
— Когтев всегда был лидером.