На полу, Сестра Улиция бормотала словно в трансе.
— Один год, один год, один год.
— Один год чего? — заорал Джегань. Часть из тех, что были поблизости Джеганя, отдёрнулись назад.
Сестра Улиция села. Она начала раскачиваться взад и вперёд.
— Отсчёт начался. Отсчёт года начался. Отсчёт начался. Один год. Отсчёт должен начаться…
Джегань повернулся к другой Сестре.
— О чём это она там бормочет?
Сестра Эрминия взмахнула руками.
— Я не совсем уверена, Ваше Превосходительство.
Его пристальный взор потемнел.
— Ты врёшь, Эрминия.
Сестра Эрминия, немного сменяя свой иссушенный оттенок лица, облизнула губы.
— С чем я могу это связать, Ваше Превосходительство, — то единственное, что мне приходит на ум, — так это то, что это связано со шкатулками. В конце концов, она ведь игрок.
Рот Джеганя исказился нетерпением.
— Мы и без того знаем, что в нашем распоряжении год, с того свершившегося момента, когда Улиция пустила их в игру, — он резко метнул руку в направлении высокого плато, — Сразу после того, как Кэлен принесла их из того дворца.
— Новый игрок! — выкрикнула Сестра Улиция закрыв глаза, словно поправляя его, — Новый игрок! Отсчёт года начинается заново!
Джегань выглядел искренне удивленным её словами.
Кэлен задалась вопросом, как могло случиться, что сноходец может быть удивлён подобной вещью. Скорее всего, по каким-то причинам, он оказался неспособным в настоящий момент тем или иным способом воспользоваться своей способностью к Сестре Улиции. Если, конечно, он не притворятся.
Не всегда Джегань точно выказывал, что ему известно, а что нет. Кэлен никогда не замечала, что он в состоянии прочесть её мысли, но она всегда предостерегала себя, что это может оказаться всего лишь видимостью, чтобы не переубеждать её в обратном. А что, если он всё время читал каждую её мысль?
И всё же, она не верила что такое возможно. Она не могла ткнуть пальцем во что-то определённое, что заставляет её придти к выводу, что он не в состоянии воспользоваться способностями сноходца по отношению к ней, — скорее это складывалось из общей картины, основанной на совокупной оценке множества маленьких несущественных деталей.
— Как оказалось возможным, чтобы появился новый игрок? — спросил Джегань тоном, который заставил Сестру Эрминию задрожать, как мелкой песчинке.
Ей пришлось дважды сглотнуть, прежде чем она собралась духом ответить.
— Ваше Превосходительство, мы не располагаем… всеми тремя шкатулками. У нас только две. В конце концов, существует третья шкатулка, та, что была у Тови.
— Ты подразумеваешь ту украденную шкатулку, с которой вы, глупые сучки, отослали Тови прочь одну, вместо того чтобы оставить её вместе со всеми вами остальными? — Это походило скорее на грозное обвинение, чем на вопрос.