— Может, и так, — отвечаю. — Но еще теплой. Кровь из раны шла. На края внимание не обратил? И с живота кровь стерта небрежно — следы остались.
— А зачем сшивать понадобилось?
Я смотрю на него, как на дитя неразумное.
— Чтобы при перевозке не вывалились внутренности.
— То есть готовили тело к перевозке?
— Верно!
Костя опять полез за сигаретами, посмотрел с сомнением на пачку и сунул ее обратно в карман. Нервничает, хотя по нему не скажешь.
— Заинтересовался?
Я улыбнулась, пожалуй, впервые с момента появления Аякса в моей квартире.
— Похоже.
Он достал-таки сигарету. Предложил и мне, пришлось отказаться, сморщиться.
— А ты? — спросил, рассчитывая на солидарность.
— Нет! — ответила очень серьезно. — Частный детектив должен зарабатывать себе на кусок хлеба насущного с маслом и, желательно, с икрой, а здесь какая корысть? Только обострение отношений с органами следствия.
И, видя, как потемнел лицом мой сэнсэй, крикнула, боднув его головой в плечо:
— Не положено по закону мне… — машина вильнула в сторону, к обочине, — убийства расследовать!
— Неистовая ты кошка! — пробурчал сэнсэй под нос, но я успела заметить улыбку, на мгновение тронувшую уголки его губ.
— Я тебе, Костенька, правду говорю всегда, какой бы она ни была. Себе вру, бывает, а тебе — нет. Вот так ты на меня действуешь!
— Ты тоже на меня действуешь! — осчастливил он меня признанием, и я ответила, что, мол, это — слава богу!
Свободно было на шоссе этим весенним днем. Лишь изредка приходилось сторониться встречных машин, а обгоняли нас еще реже. Отчасти потому, что скорость у нас была приличная.
Почти на самом въезде в город, где дорога была прямая и ровная, как ученическая линейка, нас дожидалась Алла Анохина. Я затормозила сразу, как только узнала ее, но разгорячившаяся машина, не сразу почувствовав удила, проскочила вперед, и потребовалось какое-то время, чтобы убедить ее остановиться. А когда я управилась, экипаж Анохиной был уже сзади нас, вплотную.
Меня порой раздражает страсть газетчиков по любому поводу пускать в дело свои фото — и видеокамеры. Алла с ходу, опустив стекло, нацелилась на меня объективом.
— Вы недооцениваете мое профессиональное любопытство! — ответила она на мой вопрос о причинах, заставивших ее так задержаться. — Должна же была я узнать, чем кончилось дело!
— Да ничем особенным! — ответила я. — Приехали, на бродяг покричали, меня поспрашивали, забрали тело и подались ко своим дворам.
— А что дальше будет?
Алла, покопавшись в карманах, достала диктофон и защелкала его кнопочками.
— Дальше будет расследование. Следователь произвел впечатление умного человека, но вовсе не обязательно, что дело поручат ему.