Улыбка бармена получилась чуть ли не шире собственного лица.
— Хороший пляж, свободный пляж, — нараспев поведал он, опуская голос до заговорщицкого. — Там бывают только байкеры Мандибули, и все очень свободно.
Я промолчала и вернулась за свой столик, размышляя о чувстве юмора Валерия. Вот уж действительно сюрпризец, и нехилый! Оставалось только решить — а нужно ли мне участвовать в этом спектакле.
Между тем за соседним столиком разыгрывалась вполне предсказуемая сцена.
Скорее всего, Витя пожадничал и начал слишком быстро обыгрывать подпивших ребят, и им это почему-то не понравилось.
Один из компании, уже знакомый мне пыхтящий монстр, откликающийся на дурацкую кличку Блендамед, вдруг подскочил на своем стуле и, перегнувшись вперед через стол, схватил Витю за майку на груди.
— Ты мне мозги не греби, козел! — рявкнул он и дернул Витю к себе. — Я все видел, Витек, я все видел, бля буду — да!
Витя резко шарахнулся назад.
Основной пострадавшей оказалась его майка. Но это только поначалу. Послышался треск, и упирающийся Витя свалился на пол вместе со стулом.
Взмахнув руками в жалкой попытке сохранить равновесие, он случайно умудрился зацепить и меня за совершенно новую юбку, хотя я сидела отнюдь не рядом с ним.
Посмотрев на надорванный шов и сброшенную на пол сумку, я вскочила на ноги и сказала двустворчатому шкафу по имени Блендамед несколько энергичных фраз.
Я не набитая дура, конечно же, и понимаю, что красивой девушке больше к лицу скромность, застенчивость и прочая никчемная лабуда, но иногда не мешает объяснить придурку, что он хоть и придурок, но нужно рассчитывать длину своих мослов. К тому же и винишко красненькое сыграло свою провокационную роль…
Но все равно же я оказалась права, а как может быть иначе?
— Что ты сказала, кошелка драная?! — проорал Блендамед, надвигаясь на меня, как ледокол, всеми своими ста килограммами перенакачанного мяса.
— Да все они одна компашка, гадом буду! — тявкнул у него из-за спины какой-то шакал, и гордый Блендамед пробубнил:
— Ага, и я это сразу понял!
Удивительно, что эти ребятки твердо знали обо мне то, о чем я сама даже не догадывалась, но спорить с ними было бесполезно — слишком уж они гордились своими умозаключениями.
Мне сразу стало скучно в этой шумной шашлычной, и я решилась скромно, по-английски, удалиться, тем более что мои Валерки уже успели это сделать.
И я уже было деликатно шагнула в сторону, но жесткий хват за руку остановил мой благоразумный порыв.
Дыхнув на меня тяжкой смесью алкогольно-табачной гадости, Блендамед протянул вторую лапу, явно собираясь измерить объем моей груди.