— Не может этого быть!
— По совести говоря, я и раньше никак не могла вас разглядеть, — призналась колдунья.
Эльмира выхватила из кармана зеркальце.
— Да вот же я!
Присмотрелась внимательней и ахнула. Потом подняла руку над головой, точно настраивая арфу, осторожно выдернула волосок и выставила его напоказ, словно вещественное доказательство на суде.
— Ну вот! До этой самой секунды у меня в жизни не было ни единого седого волоска! Ведьма прелюбезно улыбнулась.
— Суньте его в кувшин со стоячей водой, и наутро он обернется червяком. Нет, вы только поглядите на себя, Эльмира! Всю жизнь вы обвиняете других в том, что ноги у нас спотыкливые, а руки — крюки! Вы когда-нибудь читали Шекспира? Там есть указания для актеров: «Волнение, движение и шум». Вот это вы и есть. Волнение, движение и шум. А теперь ступайте-ка домой, не то я насажаю шишек вам на голову и прикажу всю ночь вертеться с боку на бок. Брысь отсюда!
И она замахала руками перед носом Эльмиры, точно отгоняя стаю птиц.
— Ну и мух нынче летом! — сказала она. Вошла в дом и заперла дверь на крюк. Эльмира скрестила руки на груди.
— Лопнуло мое терпение, миссис Гудуотер, — сказала она. — В последний раз вам говорю: снимите свою кандидатуру и выходите завтра на честный бой. Я вас одолею, в председательницы выберут меня! Я приведу с собой Тома. Он хороший, добрый мальчик, чистая душа. А доброта и чистота завтра победят.
— Вы не очень-то надейтесь, что я такой уж хороший, миссис Браун, — вмешался Том. — Моя мама говорит…
— Замолчи, Том! Хороший — значит хороший. Ты будешь там по правую руку от меня, мальчик.
— Хорошо, мэм, — сказал Том.
— Если, конечно, я переживу эту ночь, — продолжала Эльмира. — Я ведь знаю, эта особа станет лепить из воска мои изображения и протыкать им сердца ржавыми иголками. Том, если ты на рассвете найдешь у меня в постели одну только огромную фигу, всю сморщенную и увядшую, ты уж поймешь, кто сорвал этот фрукт в винограднике. И тогда миссис Гудуотер будет председательницей клуба до ста девяноста пяти лет, вот увидишь!
— Что вы, что вы, сударыня! Мне уже сегодня триста пять, — сказала из-за москитной сетки миссис Гудуотер. — Меня еще в старину называли «ОНА!» — И она ткнула пальцем в сторону улицы. — Абракадабра-зимми-ти-ЗЭМ! Ну как?
Эльмира бросилась бежать.
— Завтра увидимся! — крикнула она через плечо.
— До завтра, сударыня, — сказала миссис Гудуотер. Том пожал плечами и двинулся следом за Эльмирой, на ходу скидывая с тротуара муравьев.
Эльмира бежала через улицу и вдруг взвизгнула.
— Миссис Браун! — в тревоге воскликнул Том. Из гаража ближайшего дома задом выезжала машина я проехала прямо по большому пальцу правой ноги Эльмиры.