Иван Васильевич завизжал так громко, словно его пырнули ножом, так что я даже перепугалась: не умирает ли?
— Что случилось? — тут же с непомерной прытью вбежала в кабинет горбунья. Увидев, что шеф зажался и катается по дивану, она подскочила ко мне с кулаками и громко закричала:
— В чем дело? Тебе заплатили. Ты что, совсем спятила?
— Нет, по-моему, это вы здесь все спятили, — сказала я, вставая и одергивая платье. — Вас тут всех надо в психолечебницу сдавать, а то скоро на улице начнете прохожих насиловать.
— А ты что, не из «Анжелики»? — уставила на меня свою мышиную мордочку секретарша.
— Из какой еще «Анжелики»?
— Ну как же, центр досуга, я звонила, — пробормотала горбунья, видя, что шеф смотрит на нее страшными глазами. — Они сказали, сейчас пришлем лучшую девушку, они никогда не подводили…
— Во-первых, я не из «Анжелики», а журналистка городской газеты «Вестник Тарасова», — сказала я спокойно, видя, какое отрезвляющее действие производят мои слова на «винного босса». — Во-вторых, все, что сейчас мне говорил этот тип, я все же записала на диктофон. Думаю, эта информация может пригодиться, если он вдруг захочет стать Биллом Клинтоном…
— Ведьма! Старая сука! — закричал Иван Васильевич на секретаршу. — Это ты все подстроила, говори?
Продолжения я слушать не стала, а поспешила выскочить за дверь. В любом случае результатами визита к Ивану Васильевичу Чернову я осталась очень довольна. Если по какому-нибудь делу мне понадобится от него информация, то от «винного босса» я в любое время получу без труда любые сведения.
Впрочем, из разговора с Черновым я поняла, что с Погорельцевым у них были весьма натянутые отношения. Но почему? И на какой такой особый бизнес намекал «винный босс»? Неужто все же наркотики?
Решив на всякий случай больше не действовать как «девушка без комплексов», на прием к президенту хлебной корпорации Михаилу Михайловичу Прошкину я официально записалась заранее.
Назвалась журналисткой газеты «Комсомольская правда в Тарасове» и получила радушное приглашение сейчас же, немедленно приезжать.
— Нашего Михаила Михайловича хлебом не корми — дай пообщаться с журналистами, — пояснила, принимая меня в офисе корпорации, миловидная девушка. — Только одни от него уже через минуту выходят, а другие по целому часу сидят. У вас-то как, долгий разговор?
— Не знаю, — сказала я совершенно искренно. — Как получится.
И при этом слегка поежилась, как будто мне снова кто-то бесцеремонно полез под юбку.
Но Михаил Михайлович встретил меня по-товарищески — поднялся навстречу, пожал руку.