— Я сразу почувствовал, что дядя Серж что-то знает. Ты заметила, как он нервничает? Обычно он не такой — все время хохочет как заводной. А эти два дня как на иголках. Что-то у него на уме.
— Ничего, расколем, — пообещала я. — Но у вас, кажется, фамильная неврастения. Папаша твой тоже такой был?
— Почему это — был? — недобро зыркнул на меня Костик.
— Я имела в виду — такой же нервный товарищ? А то мне про него столько наговорили…
— Никого не слушай. Мой отец — самый классный человек на свете. А эти, с которыми он на конференции был, сами полные уроды, раз могут об отце такое говорить. А ты слушаешь…
— Я всех пока слушаю. Работа такая, — сказала я, быстренько поправляя макияж и торопясь к столу: уж очень аппетитный доносился из столовой запах!
За обедом все молчали — лишь гремели ложками и вилками. Жена «братана», Тамара, предпочитала больше без спроса не высовываться, Костик сидел погруженным в свои невеселые думы. Удивительно, но из выставленных к обеду спиртных напитков дядя Серж и впрямь пил только пиво, делая большие громкие глотки. Впрочем, я слышала, что истинные ценители «дури» считают водку слишком примитивным допингом, но впервые с любопытством наблюдала подобное на примере дяди Сержа, который сидел напротив меня — большой и мрачный, как грозовая туча.
— Опять, что ли, гадала? — вдруг строго посмотрел Погорельцев на жену. — Снова кофе воняет.
— Ну и что, гадала, — испуганно пролепетала Тамара. — И уже который раз то же самое выпало. Я специально оставила показать, а то ты все никак не веришь.
— Вот идиотка! — презрительно поглядел на нее муженек. — Дура набитая!
— Тетя Тамара на моего отца по кофейной гуще гадает, — шепотом сказал Костик, который сидел за столом рядом со мной и, как истинный джентльмен, следил, чтобы моя тарелка и бокал не были пустыми.
— А мне покажете? — спросила я женщину, которая сидела за столом, не поднимая глаз. — Интересно все-таки…
Тамара тут же с готовностью вскочила и принесла откуда-то блюдце, на котором стояла в перевернутом виде светлая кофейная чашечка. Она бережно подняла ее за ручку, повернула на свет, и стало видно, что застывшая на дне и по краям кофейная гуща действительно образовала какой-то причудливый, хорошо различимый узор.
— Вот, смотрите сюда, — показала она мне на дно. — Пять раз подряд одно и то же выпадает: вот здесь вроде как лес и червяки такие большие. Видите? Я уж и так и сяк кручу…
Но подробно рассмотреть рисунки на кофейной гуще нам было не суждено.
— Заткнись! — снова грянул дядя Серж и вдруг со всего размаха швырнул в жену тарелку, которая просвистела мимо моего уха и разбилась о стену.