Очень вероятно — это уже мое предположение, — что в своих дьявольских манипуляциях с помраченным сознанием Нари его «лакей и телохранитель» тоже использовал искусно выполненную маску старшего земляка. А почему бы и нет? Когда я захватила Красавчика врасплох, в его мозгах наступила полная мешанина. Говоря о том, у кого была «маленькая деревянная кукла», он, конечно же, имел в виду Роджера: Рэй Олину матрешку и в глаза не видел. А когда крикнул: «Это он!» — кто знает… Может, Нари испугался своего мнимого «ужастика», а может, и настоящего: ведь они тогда показались на лестнице одновременно…
Короче говоря, моя версия событий оказалась в общем и целом правильной. Вот только главную роль я отвела совсем не тому персонажу, который сыграл ее в действительности. Сущий пустяк!
Когда с «героя» была сорвана маска — все сразу встало на свои места. Все мои «зачем» и «почему» получили ответы. Конечно, не Рэй, а только Роджер мог взять у похищенной девушки брелок-матрешку: он просто не устоял перед искушением! У этого типа хватило хитрости и дерзости черт знает на какие ухищрения, а погорел он на своей первобытной, туземной тяге к побрякушкам…
Вероятно, эту матрешку каким-то образом увидел и Саша Ренуа, когда заходил поздно вечером в субботу в пятьдесят первую комнату. Может быть, со свойственной ему прямотой Шурик потребовал объяснений. Возможно, Родди и сам сообразил, что дал маху и что сегодня же ночью ему обязательно надо наведаться со шприцем к медикам в соседнюю общагу. Естественно, в образе Рэя Лионовски.
Мне не зря казалось, что слова, которыми Саша приветствовал на пороге комнаты своего убийцу, содержат ключ к разгадке. Только заключался он не в самой английской фразе, а в последующем изумленном возгласе. В коридоре было темно, но через миг Ренуа все же разглядел, что с лицом его друга не все в порядке…
Что ж, «братишка», я выполнила данное тебе обещание. Хоть и после твоей смерти, но все-таки помогла тебе. Как сумела, Саня. Извиняй!
…Рэймонд Д. Лионовски был немного бледнее, чем обычно, но держался спокойно и с достоинством. По вопросам, которые нам задавали чины УФСБ, и по тому, как их задавали, я поняла, что его уже не подозревают во всех смертных грехах. Очередное выяснение всех аспектов наших взаимоотношений продолжалось на этот раз всего минут тридцать пять, потом Рэя увели. Проходя мимо меня, он слегка прищурил один зеленый глаз. Я проводила последним взглядом эту удивительную физиономию с навечно «приклеенным» насмешливым выражением. «Прорвемся, мой дэтэктив!» — было написано на ней…