Машину я оставила в соседнем дворе, спокойным шагом дошла до нужного подъезда и поднялась к квартире.
На звонок в дверь никто не ответил. Я позвонила еще раз — результат оказался тем же. Вспомнив о ребенке, я подумала, что, возможно, молодая мать или няня могут быть заняты малышом и не в состоянии сразу открыть дверь, поэтому прислонилась к перилам и решила немного подождать. Но минуты шли, а никаких признаков присутствия хозяев за дверью беспаловской квартиры не обнаруживалось. Машинально я нащупала в кармане пиджака отмычки, однако сразу прибегнуть к крайним мерам не решилась. Меня ведь запросто могли застукать на месте преступления, скажем, соседи.
Устав стоять, я присела на корточки. Что делать? Этот вечный вопрос не давал мне сейчас покоя. Кроме отмычек, я захватила, конечно же, и свои гадальные кости. Так, может, они сейчас подскажут выход из положения? Развязав мешочек, я метнула двенадцатигранники прямо на пол, благо площадка была сегодня чистой. 5+20+27 — эта комбинация трактовалась так: «Вам предстоят трудности, но вы сумеете овладеть ситуацией».
Кости еще ни разу меня не подводили, поэтому и на этот раз у меня не было причин не согласиться с ними. Тайное проникновение в чужую квартиру — это ли не предсказанные трудности? Однако, доверившись предсказанию косточек, я решила, что в случае чего легко найду выход из положения.
— Эх, была не была! — прошептала я и поднялась на ноги.
Отмычка уже находилась у меня в руках, и я осторожно вставила ее в замочную скважину. И вдруг… За соседней дверью послышалось чье-то кряхтенье и кашель. Я хотела было отпрянуть от беспаловской квартиры и спуститься вниз по лестнице, но в тот же момент сообразила, что вряд ли успею это сделать. Если соседний жилец собирался выйти, он появился бы на площадке прежде, чем я сделала бы пару шагов. От волнения я резко повернула отмычку — замок поддался, и дверь, слегка скрипнув, отворилась. Я сделала движение, похожее на кошачий прыжок, и скрылась за дверью.
Затаив дыхание, я замерла в беспаловской прихожей и буквально через минуту поняла, что испугалась совершенно напрасно. Из соседней квартиры выходить никто даже не собирался. Какая-то сварливая женщина просто-напросто мыла пол у своего порога. Кряхтя и покашливая, она поливала своего супруга нескончаемым потоком обвинений, прежде всего требуя, чтобы он снимал грязную обувь в подъезде.
От сердца у меня отлегло. Притворив дверь, я огляделась. Запирать ее было неблагоразумно — если бы хозяйка вернулась, я могла бы наврать, что вошла минуту назад, обнаружив дверь открытой.