— Таня… — прошептала она, но я осторожно прикрыла ей рот.
Я жестами показала ей, чтобы она стояла и никуда не двигалась, а лучше присела. Сама, вынув из-за пояса пистолет, который теперь постоянно носила с собой, на цыпочках стала продвигаться по коридору.
Было тихо. Скорее всего, воры или вор уже ушли, но все равно надо было осмотреть комнаты. Я осматривала метр за метром. Вот зал. Дверь открыта, и все пространство как на ладони. Никого.
Дверь в комнату закрыта. Я приблизилась к ней, встала немного сбоку, перевела дыхание, а потом развернулась и ударила ногой в дверь с такой силой, что она открылась и стукнулась ручкой о внутреннюю стену, произведя при этом страшный грохот. Тоже никого.
Я осмотрела ванную, туалет, кладовку и, к счастью, никого не нашла.
— Все в порядке. — Я подошла к притихшей Ксении, убирая пистолет обратно.
— Какой же это порядок? Не понимаю, кому что у меня могло понадобиться.
— Не забудь, в твой дом в Мырине тоже залезали. Наверное, неспроста, — сказала я Ксении уже из кухни и спросила: — Посмотри, пропало что-нибудь? Будем милицию вызывать?
Ответа не последовало. Я вернулась в зал и увидела, как Ксения бегает по комнатам и заглядывает в каждый угол.
— Понять не могу. Ничего не пропало. Все на месте, только перевернуто, — говорила она.
— Не торопись, смотри хорошенько.
Я снова пошла на кухню и села там покурить. Кто-то у Смолькиной что-то ищет. На ограбление действительно не тянет. Больше похоже на обыкновенный обыск. А что у нее искать? Кажется, и сама Ксения не знает ответа на этот вопрос.
Связаны ли эти обыски с убийствами? Наверняка. Не может быть таких — просто невероятных! — совпадений.
Вошла запыхавшаяся Смолькина и наконец догадалась снять плащ.
— Все ценное на месте.
— Что ты имеешь в виду?
— Телевизор, магнитофон, видеомагнитофон. Даже в вазочке колечки и сережки мои золотые лежат. А вот книги все выкинуты, перевернуты. Из стола тоже все содержимое выгребли.
— Значит, есть у тебя, Ксения, что-то такое ценное, о чем ты не догадываешься или забыла, но что надо тому, кто устроил у тебя вот этот бардак.
— Ну и что же это такое?
— Надо тебе хорошенько подумать, — серьезно сказала я.
— Сейчас у меня это не получится. Я вообще не понимаю, чем я так прогневила бога, что он мне столько всего на голову обрушил. — Ксения вся тряслась, и я поняла — еще секунда, и у нее начнется истерика.
Я полезла в холодильник в поисках такого хорошего успокаивающего средства, как какой-нибудь крепкий напиток. Но пока вынимала бутылку и отвинчивала пробку, стало уже поздно.